Тест для убийцы - Уилл Лэвендер Страница 9

— Ты сердишься на меня?

— Конечно, нет, — усмехнулась она, оттолкнув студента. И исчезла на лестнице.

Но в ее голосе явно чувствовался гнев. Тем не менее Дэннис не сомневался, что она злится не на него, а на себя, потому что обманывала его на протяжении тех нескольких встреч, которые запали Дэннису в память. Элизабет знала об этом. Знала и жалела о своем поступке.

Вечер по сбору средств представлял собой официальное мероприятие, которое члены братства «Тау» проводили для Американского общества больных раком в «Карнеги-Холле», административном здании Винчестера и старейшем на территории университета. Обычно Дэннис легко переносил подобные вечера: улыбался и ворчал, пока старики травили свои байки, но сегодня он особенно сильно почувствовал себя лишним. Хотелось уйти, но куда? Что ему делать? Стоя здесь, в «Карнеги», Дэннис размышлял над этими вопросами. Он прикидывал в уме возможности вообще покинуть Винчестер. Перебраться в Темпл, поближе к отцу. Вероятно, стоит…

И вдруг на другой стороне зала Дэннис увидел Элизабет. Она смотрела на него так, как уже много раз глядела поверх столов в библиотеке: пассивно, с некоторым недоумением, как будто никак не могла чего-то в нем понять. Элизабет вышла на танцевальную площадку. Она улыбнулась, и Дэннис улыбнулся в ответ — единственный жест, который показался ему уместным. Улыбка получилась вымученной, кривой. Затем они танцевали под какую-то песню, какой-то медленный вальс, и Элизабет сказала:

— Дэннис, я хочу с тобой переспать.

— Да, — сказал он глупо. Совсем как мальчишка.

— Мне жаль, что так вышло. Нужно было тебе рассказать. Но я подумала, ты… испугаешься.

— Чего?

— Эда. Что нас застукают. Что случится, если про нас узнают.

— Элизабет, мы ведь просто разговаривали. Не больше. Альфред Адлер и все в таком духе.

— Прекрати, Дэннис. Ты знаешь, что это не все.

— Знаю? — Он едва не подавился этим словом. Сердце Дэнниса быстро забилось, барабаня в груди. Лицо вспыхнуло, а на груди он ощутил струйки холодного пота.

— Ты ведь знаешь, что хочешь меня трахнуть.

— Нет, — солгал он. — Ни в коем случае.

Теперь Элизабет разозлилась. Дэннис почувствовал, как она напряглась, отстранилась от него.

— Почему ты не приходила в библиотеку последние две недели?

— Дела были, Дэннис. Я ходила туда не ради тебя одного. У меня ведь тоже есть работа. Я пишу диссертацию, если помнишь.

Через плечо Элизабет Дэннис заметил человека, который наблюдал за ним. Несравненный ректор Орман. Лет на тридцать старше жены, заслуженный профессор Винчестера в отставке Орман являлся одним из наиболее авторитетных членов факультета психологии и славился своими захватывающими лекциями, хотя иногда мямлил и терял нить повествования. В шестидесятые он учился в Йельском университете вместе со Стэнли Милгрэмом. Поговаривали, что Орман взялся писать книгу о Милгрэме, которая изменит представления об этом человеке.

Наконец вальс кончился. Дэннис освободился от объятий Элизабет и вернулся в ту часть зала, где ждали остальные члены «Тау».

— Так ты отдрючишь ее или нет? — спросил Джереми Прайс. Он был одет в строгие брюки и футболку, на которой аэрографом были нарисованы жилетка, широкая лента-пояс и галстук-бабочка.

Дэннис промолчал. Он хотел знать, много ли известно Прайсу, если он и вправду подслушивал их разговор.

— Вот как надо сделать, — сказал Прайс. Он наклонился к Дэннису, повернувшись спиной к танцующим, и отодвинул кого-то в сторону за лацканы пиджака. — Поймаешь ее одну и просто отымеешь. Жестко, как отбойным молотком. Чтоб сам кайфанул, а она перепугалась. Ха! Со спущенными штанами. И все пуговицы по полу. Сделай ей больно.

— Дэннис?

Ректор Орман. Позади Прайса, прямо у того за плечами. Дэннис и понятия не имел, как долго Орман там простоял.

— Э… здравствуйте, доктор Орман, — сказал Дэннис. Он встречал профессора всего два или три раза на таких же вечерах по сбору средств и по неизвестной причине всегда нервничал в присутствии этого старика. Орман был знаком с отцом Дэнниса и однажды назвал его «пионером в своей области». Дэннис подозревал, что только из-за его отца ректор разрешил братству «Тау» провести вечер в «Карнеги».

— Что ж, нам пора.

— Да, конечно, — догадался отреагировать Дэннис. — Могу я что-нибудь сделать для вас?

— Нет, — начал ректор. Казалось, он хотел сказать что-то еще, но не смог.

Прайс украдкой исчез куда-то в темный угол, оставив Дэнниса наедине со стариком.

Орман работал в Винчестере со времен основания, когда еще существовало разделение на две территории. Он стал первым ректором колледжа. В семидесятые даже тренировал студенческую команду по теннису. На его глазах колледж горел, а сам Орман пережил правление шести президентов. Говорили, что любая дискуссия об истории Винчестера начиналась и заканчивалась его словами.

Но история жизни самого Ормана была неразрывно связана с женитьбой на аспирантке Винчестера почти вдвое моложе его, с которой он познакомился во время путешествия в Марокко. Дэннис, конечно, слышал об этой истории, но имени жены ректора не знал. И теперь его поймали, застукали в какой-то интрижке с Элизабет. И Дэннис не сомневался, что это была именно интрижка. Для чего еще ей потребовалось прятать обручальное кольцо? Почему она скрыла свою фамилию? Элизабет хотела узнать, как далеко мог зайти Дэннис, в надежде, что он переступит грань, за которой пути назад не будет.

Сегодня Дэннис перешел эту грань.

— Какие предметы у тебя в этом семестре? — спросил ректор. Начался другой вальс, и Дэннис заметил, что Элизабет танцует с кем-то еще. Но смотреть она продолжала на него.

— Экономика и финансы. Курс философии Западной цивилизации с Дугласом. Еще логика и мышление.

— Логика и мышление, — повторил Орман. — А кто читает?

— Уильямс.

И тут во взгляде ректора что-то изменилось. Он сосредоточенно посмотрел на Дэнниса.

— И как? — Голос ректора изменился, стал более сдержанным.

— Курс… интересный, — пробормотал Дэннис.

— Уильямс, — задумчиво произнес ректор, как будто говорил сам с собой. — Забавный человек этот Уильямс. Я помню, какой скандал тогда разразился вокруг его книги. Сколько неприятностей было.

Дэннис хотел узнать еще. На самом деле он жаждал выяснить побольше не только потому, что это отвлекало его от мыслей об Элизабет, но и по той причине, что Уильямс и его предмет заинтересовали Дэнниса. Все казалось таким…

Вдруг рядом возникла Элизабет и взяла мужа за плечо.

— Пошли, Эд, — лаконично сказала она, глядя на Дэнниса, который так и не сумел прочесть ее взгляд.

— Увидимся, Дэннис, — кивнул ректор. Он потерял ход мыслей, что случалось с ним не так уж редко. Некоторые полагали, что у Ормана появились первые признаки старческого слабоумия; большую часть времени он сидел, запершись, в «Карнеги» и никого не принимал.