След - Патрисия Корнуэлл Страница 9

– Надеюсь, нам удастся поболтать до моего отъезда, – говорит Скарпетта ему со своего зеленого кресла в конце стола, как будто в комнате нет больше никого, только они вдвоем, как в далекие дни, когда она была здесь главной и такой знаменитой, что приходившие на практику студенты и копы-новобранцы выстраивались к ней за автографом.

Кей не в первый раз чувствует на себе взгляд доктора Маркуса – как будто в спину втыкают кнопки. На нем нет ни белой куртки, ни медицинского халата, но ее это нисколько не удивляет. Как и большинство бездушных начальников, которым давно бы следовало уйти из профессии и которые скорее всего никогда ее не любили, он войдет в прозекторскую и возьмет в руки пилу только в том случае, если рядом не будет никого другого.

– Давайте начнем, – объявляет доктор Маркус. – Боюсь, у нас сегодня полный сбор и к тому же гости. Доктор Скарпетта. И ее друг, капитан Марино… Или лейтенант? Или правильнее детектив? Вы ведь сейчас служите в Лос-Анджелесе?

– Смотря по обстоятельствам, – отвечает Марино, разминая в пальцах сигарету и пряча глаза за козырьком надвинутой на брови бейсболки.

– И где вы сейчас работаете? – спрашивает доктор Маркус, напоминая гостю, что он так и не объяснил свой официальный статус. – Извините, но доктор Скарпетта не предупредила, что будет с вами. – Теперь упрек адресован уже ей, причем в присутствии работников.

Кей уже знает, что будет дальше. Он продолжит шпынять ее при каждом удобном случае. Попытается заставить пожалеть о том разговоре в доведенной до ручки библиотеке. Марино, наверное, позвонил кому-то. Не может ли получиться так, что тот, с кем он разговаривал, предупредил потом доктора Маркуса?

– Ах да, конечно. – Память, похоже, возвращается к доктору Маркусу. – Она упоминала, что вы вроде бы работаете вместе, не так ли?

– Да, – подтверждает Скарпетта со своего места в конце стола.

– Что ж, не будем задерживаться. Попрошу покороче. – Доктор Маркус смотрит на нее. – Позвольте еще раз осведомиться, не хотите ли вы и вы – я все-таки буду называть вас мистером Марино – кофе? Или покурить, но только в коридоре? Вы вовсе не обязаны присутствовать на нашем совещании, хотя, разумеется, мы все только рады вас видеть.

Последние слова адресованы тем, кто не знает, что именно произошло в течение последнего часа, и в этих словах Кей слышится предупреждение. Хотела вмешаться – что ж, получи. Доктор Маркус – политикан, но не слишком ловкий. Возможно, пять лет назад, усаживая новичка на эту должность, власть имущие посчитали его послушным, покладистым и безобидным – в противоположность ей. Возможно, они ошиблись.

Он поворачивается к женщине справа от себя – крупной, грубоватой, с коротко подстриженными седыми волосами, вероятно, администратору – и кивает.

– Итак, – говорит администратор, и все смотрят на желтоватые фотокопии сегодняшнего расписания. – Доктор Рейми, вы были вчера на вызове?

– Конечно. Сейчас же самый сезон, – отвечает доктор Рейми. Никто не смеется. Комнату как будто накрывает тяжелый саван тишины, не имеющий никакого отношения к тем пациентам, которые ожидают последнего медицинского осмотра в этом суетном мире.

– Сиси Ширли, девяносто два года, афроамериканка, из округа Ганновер, страдала болезнью сердца, обнаружена мертвой в постели, – докладывает доктор Рейми, заглядывая в записи. – Жила на пособие. Я ее уже осмотрела. Затем… так, Бенджамин Франклин. Это его настоящее имя. Восемьдесят девять лет, афроамериканец, также найден мертвым в постели, страдал от сердечного заболевания и нервной недостаточности.

– Что? – прерывает ее доктор Маркус. – Что это такое, нервная недостаточность?

Кто-то смеется. Доктор Рейми краснеет. Это полненькая миловидная молодая женщина, и лицо ее разрумянилось, словно рядом с ней стоит включенный на полную мощность галогенный обогреватель.

– Не думаю, что нервная недостаточность является узаконенной причиной смерти. – Доктор Маркус спешит воспользоваться явным промахом своего заместителя, чтобы, как актер перед увлеченной публикой, подать себя в наилучшем виде. – Пожалуйста, не говорите мне, что мы привезли в нашу клинику какого-то бедолагу, потому что он якобы умер от нервной недостаточности.

Если он пытался пошутить, то получилось не слишком удачно. Клиники предназначены для живых, и бедолаги – люди, застигнутые нуждой, а никак не жертвы насилия или случая. В нескольких словах доктор Маркус выразил свое отношение, презрительное и пренебрежительное, к тем, кто лежит в конце коридора, – остывшим и окоченелым, спрятанным в виниловые мешки с подбивкой из искусственного меха или лежащим голыми на жестких стальных каталках, готовым к встрече со скальпелем или пилой Страйкера.

– Извините, – говорит пунцовая доктор Рейми. – Неправильно прочитала. У меня тут, конечно, почечная недостаточность. Я уже и сама в своих записях не разбираюсь.

– Выходит, старина Бен Франклин умер-таки не от нервной недостаточности? – с серьезным лицом спрашивает Марино, поигрывая сигаретой. – А то я уж подумал, что он, может, переволновался, когда запускал в небо змея. В вашем списке, док, есть кто-нибудь, кто умер от отравления свинцом? Или вы до сих пор называете это огнестрельным ранением?

Доктор Маркус встречает вопрос хмурым, холодным взглядом. Доктор Рейми продолжает:

– Его я тоже осмотрела. Так, дальше… Финки… э… Файндер…

– Только не Финки… Господи, – громогласно вздыхает Марино.

– Это ее настоящее имя? – Голос доктора Маркуса, с резкими металлическими нотками, на несколько октав выше голоса Марино.

Доктор Рейми не поднимает головы, и лицо у нее такое красное, что Скарпетта боится, как бы бедняжка не ударилась в слезы и не выскочила из комнаты.

– Я записала так, как мне сказали, – хмуро отвечает Рейми. – Двадцать два года, афроамериканка, обнаружена мертвой в туалете, со шприцем в руке. Скорее всего передозировка героина. В Спотсильвании второй случай за четыре дня. А вот это мне только что передали. – Она неловко разворачивает листок. – Позвонили перед самым совещанием. Мужчина. Сорок два года. Белый. Теодор Уитби. Получил травму при работе на тракторе.

– Да, – отзывается она, призрак из прошлого, и вспоминает мистера Уитби, человека в буро-зеленых штанах и черной куртке, теперь тоже ставшего призраком из прошлого. – Я начинала в том корпусе. Еще до вас. Потом переехала в это здание. – Кей напоминает ему, что и сама успела поработать здесь, и тут же чувствует, что поступила глупо, напомнив о факте, который никто не оспаривает.

Доктор Рейми продолжает зачитывать список: смерть заключенного в тюрьме, ничего подозрительного, но по закону все такие случаи рассматривает судмедэксперт; мужчина, обнаруженный мертвым на парковочной стоянке – возможно, переохлаждение; женщина-диабетик, скончалась внезапно, когда выходила из машины; внезапная смерть младенца; девятнадцатилетний парень найден мертвым на улице – возможно, убит выстрелом из проезжавшей машины.

– Меня вызывают в суд в Честерфилд, – заканчивает доктор Рейми. – А ехать не на чем, моя машина опять в ремонте. Если бы кто-нибудь подвез…