Обжигающая тишина - Лорет Энн Уайт Страница 9

Джеб осмотрелся вокруг. Автомобили стояли на подъездных дорожках и возле тротуара. Лыжные шале в старом швейцарском стиле выглядели пустыми. На улице никого не было. До начала курортного сезона оставалось еще немного времени.

Джеб пошел следом. Он понимал, что не стоит этого делать, но физически не мог потерять из виду свою дочь, после того как наконец увидел ее. Как будто если сейчас она скроется за углом, то он навсегда потеряет ее. Сознательная часть его разума хотела удостовериться, что это на самом деле она.

Она шла быстро. Джеб оценивал внешние признаки: походка, форма стройного тела, посадка головы, напряженность плеч. Боялась ли она этих девочек? Горевала ли она по Софии и Питеру, единственным родителям, которых она когда-либо знала? Скучала ли по старой школе, по подругам, по своему дому?

Споткнувшись на плитке, вспучившейся от недавних морозов, она уронила свой пакет с ленчем. Книга, которую она держала в руке, упала и раскрылась.

Повинуясь интуиции, Джеб молниеносно бросился вперед и подобрал пакет и книжку. Он мельком заметил имя, написанное на внутренней стороне обложки: Куинн Маклин.

Это была она.

Он быстро оглянулся, чтобы убедиться в отсутствии слежки.

– Эй, ты кое-что уронила, – сказал он, стараясь унять сердцебиение и говорить непринужденно.

Он протянул ей пакет и книгу. Она настороженно смотрела на него, плотно сжав губы.

Джеб улыбнулся и заглянул ей в глаза. Это были его глаза… и глаза его отца. Темно-синяя, почти фиолетовая глубина ирландского взгляда. Мелкая россыпь веснушек на переносице. У Джеба подгибались колени.

– Спасибо, – пробормотала она, когда забирала книгу и пакет. Что-то внутри него благоговейно замерло при звуках детского голоса дочери. У него щипало глаза.

Она отвернулась и пошла немного быстрее. Джебу так хотелось немного побеседовать с ней, что он догнал ее.

– «Школьные годы», да? – спросил он, имея в виду название ее книги.

Она крепче прижала книжку к груди и пошла еще быстрее.

– Мой любимый персонаж – это Рэйн.

Она замедлила шаг и смерила его оценивающим взглядом.

– Вы читали эту книгу?

Джеб улыбнулся.

– У меня было много свободного времени для чтения книг. Некоторые были хорошими, другие ужасными. Но эта мне понравилась.

Она нахмурилась, когда ее взгляд остановился на татуировке у него на шее.

– Вы читаете книги для восьмилетних детей?

Джеб сглотнул. Он прочитал все книги, которые, по словам Софии, читала Куинн. Он развесил ее школьные рисунки на стенах камеры вместе с медалью дочери, которую выпросил у Софии. Он знал любимый цвет своей дочери, ее любимую еду и любимые телешоу.

Он усмехнулся.

– Как я говорил, у меня было много свободного времени.

Она немного успокоилась и оживилась; любопытство постепенно приходило на смену осторожности. Джеб приободрился.

– В прошлом году нам задали эту книгу для внеклассного чтения, – сказала она.

– И ты перечитываешь ее?

Девочка кивнула.

– А почему тебе нравится Рэйн? – спросила она.

– Потому что она маршировала под бой своего барабана.

Она покосилась на него, приподняв одну бровь.

– А мне нравится Кэп.

– Почему он?

Она пожевала нижнюю губу.

– Потому что у него не было отца и матери и ему пришлось уйти из дома. Он был другой, и все смеялись над ним. Но он был героем. Он все изменил в школе, когда спас водителя автобуса. Тогда все стали уважать его.

– Да, – тихо сказал Джеб, у которого вдруг засосало под ложечкой. – Кэп настоящий герой. Он был один против многих, но он не сдался.

Глаза Куинн засияли от сдерживаемых чувств, а ее губы слегка задрожали.

– Эй! – Джеб пошел вперед, и она поравнялась с ним. – Я не хотел расстроить тебя. Насчет книги или чего-то еще.

Она покачала темными локонами.

– Ничего особенного.

– Ты идешь домой позавтракать?

– Я живу слишком далеко от школы, чтобы возвращаться домой на ленч.

– Правда? Выше по течению на Вулф-Ривер?

– Нет, на Грин-Лейк.

Его сердце дало сбой. Старый дом Салоненов.

– Должно быть, твоим родителям нравится жить у озера, – сказал он. – Там очень красиво. Я знал людей, которые жили там раньше.

– Мои родители умерли.

Ее ровный, бесстрастный тон поразил его. Он замялся.

– Сейчас я живу у моей тети, – пояснила она. – На какое-то время.

– А потом?

Она пожала плечами и прошла по изумрудно-зеленому газону перед крошечным магазином в виде бревенчатой избушки. Три ступеньки вели на узкое крыльцо, которое тянулось по всей длине здания. К свесу крыши была прикреплена корзинка с белыми и алыми цветами, а кобель хаски разлегся рядом с дверью под лучами осеннего солнца.

Она поднялась по деревянным ступеням, шлепая ботинками. Хаски поднял голову и смерил их взглядом разноцветных глаз – молочно-голубого и карего, – а потом с тихим собачьим вздохом уронил голову на лапы. Впечатление Джеба было внезапным и ошеломительным. Все эти мелочи: оттенок травы, цветы в корзинках, собачий вздох на солнце – в тюрьме превращались в полузабытые воспоминания, а удовольствие стиралось из памяти.

Куинн толкнула входную дверь, и наверху звякнул колокольчик. Джеб последовал за ней. Парень за стойкой едва взглянул на них; он деловито набирал текст на мобильном телефоне. Джеб заметил камеру наблюдения с непрерывной записью и рефлекторно отвернулся.

Он приобрел свежий номер «Сноу-Крик Лидер», а Куинн нашла нужные ей сладости, включая палочку черной лакрицы. Она положила свои покупки на стойку, где продавец выбил чек и сложил все в пакет. Пока Куинн шарила в карманах, Джеб выложил деньги на стойку. Парень встретился с ним взглядом, на секунду замялся, но не более того. Никаких признаков узнавания – да и с чего бы? Должно быть, этому юноше было не больше десяти лет во время происшествия с Эми и Мэрили. Если он вообще находился в городе.

– Спасибо, приятель, – сказал парень и отсчитал сдачу.

Австралийский акцент. Скорее всего, он пробыл на курорте не более двух сезонов. Тем не менее Джебу пришлось напомнить себе, что он здесь не для того, чтобы прятаться от людей. Он был здесь ради того, чтобы встряхнуть город и заставить жителей призадуматься.

Куинн удивленно смотрела на Джеба.

– Эй, – он пожал плечами и сунул газету под мышку. – У меня просто оставалась ненужная мелочь.

Она удержала его взгляд, видимо, размышляя о том, стоит ли принимать подарки от незнакомого человека. Потом застенчиво улыбнулась и взяла пакет со стойки.