Фабрика драконов - Джонатан Мэйберри Страница 9

— Хм, — Геката пожала плечами. — Так в чем вопрос? Если его величество Альфа желает два десятка новых компов — быть посему. Стоимость удержим из поступлений. Денежек у него последнее время как молока у коровы — пусть себе резвится. Тебе-то что?

При слове «Альфа» Парис усмехнулся. С месяц назад отец почему-то запал на него и стал требовать от детей, чтобы они звали его именно так. Персоналу же и вовсе было велено именовать его не иначе как «ваше высочество лорд Альфа». Пару лет назад он принципиально откликался лишь на «Оранж» — что-то там у уфологов, насчет некой малоизученной звездно-галактической общности. В общем, маразм крепчал и у уфологов, и у папаши.

Это действительно доставало: у Париса даже жилка вздувалась на виске и хотелось кусать губы, выслушивая или, не дай бог, произнося эти имена. Единственное из прозвищ, помимо Сайруса, которое еще куда-то годилось, было Мерлин — именно так подростками они с сестрой называли отца.

Геката деликатно изогнула бровь.

— Да не смотри на меня так, — фыркнул Парис. — Я вовсе не жмусь. Просто все труднее и труднее становится различать, действительно ему что-то надо или все это очередной старческий каприз без всякой пользы для дела, как тот бассейн с ртутью.

Геката, допив мартини, встала. Они с братом были одинакового роста, под метр восемьдесят. Ее ноги уже давно были объектом обсуждений и демонстраций на страницах «Bora» и «Максима»: «словно из алебастра», фигурировало всюду уже приевшееся ей сравнение.

«Фигня это все», — реагировала теперь на журнальные дифирамбы Геката. А ведь в подростковые годы это ей даже льстило. Дурочка была. Белые волосы на ее лобке были подстрижены в форме миниатюрного сердечка, а когда она согнула ногу, из-под трусиков золотисто сверкнули продетые в срамные губы кольца. А на сосках — кольца из платины. На двадцатисемилетие Геката планировала сделать себе еще пирсинг бровей (хотя, понятно, у папика от этого будет сердечный приступ). Он-то считал, что единственной отметиной у близнецов должны быть их шрамы. Вообще он часто твердил дочери, насколько важно блюсти чистоту (не вдаваясь, впрочем, в объяснения, для чего именно — может, для поддержания некоего открытого канала с таинственной звездной силой, которую сподобились перекачивать через них боги?). Геката натянула короткую зеленую юбку и искристо-белую блузку из шелка. Одевшись, она опустилась на мягкие подушки кожаного дивана, закинув ногу на ногу и раскачивая на большом пальце ступни изящную босоножку.

А вообще про затею с бассейном ртути сказано правильно. Денег эта прихоть стоила прямо-таки нелепых — по пять тридцать пять за сто граммов. Хотя объективности ради надо заметить, что зрелище и впрямь получилось впечатляющее. Десять тысяч галлонов переливчато сверкающего жидкого металла. Закупка ртути через целый ряд принадлежащих им компаний, помнится, на какое-то время вызвала колебание рыночных цен на металл, а научные журналы наперебой взялись обсуждать, что кто-то где-то готовит миру нечто аховое по своей небывалой новизне.

— А помнишь, — сказала Геката, — когда тот бзик насчет одушевленного металла у него наконец прошел, котировки ртути на рынке поднялись на двадцать шесть центов за унцию. Так что фурор мы произвели.

— Да в этом разве дело? — вздохнул Парис. — Просто все труднее становится понимать, действительно он взял курс на новое исследование или же это просто экстравагантные выходки двинутого на роскоши маразматика.

— На то мы и платим Чангу, Баннерджи и Хопвеллу, чтобы объективно отслеживали его работу.

— Эти-то трое холуев? Выжиги, все как один.

— Не скажи. — Геката, терпеливо улыбнувшись, покачала головой. — И ты сам это знаешь. Лучше их нам и не найти. — Парис в ответ лишь фыркнул и одним глотком допил мартини. — Но пока в подручных у папика ходит Отто, этой троице холуев, как ты их называешь, задачи не выполнить. А вообще нам бы не мешало пригласить папика на денек-другой на «Фабрику драконов».

— Ты что, спятила? Он ночей не спит, только и думает, как бы до нее добраться, а мы его сами туда проводим?!

— Понятное дело, никто его безнадзорно не пустит. Мы бы сами доставили туда Сайруса и организовали так, чтобы он видел и узнавал лишь то, что положено, под нашим чутким руководством. На самолете можно будет заделать окна или подсыпать чего-нибудь, чтобы он всю дорогу продрых и не понял, где же именно находится «Фабрика». А между тем воздух тропиков пошел бы ему на пользу, да и время с ним можно провести с пользой. Может, заодно удастся уяснить, больной ли он на всю голову или так, частично с придурью. Показали бы ему и берсерков, и что у нас находится в разработке для трудовых лагерей. Он бы…

В динамиках послышался негромкий мелодичный звонок: самолет начинал снижение. В эту секунду у Париса зазвонил сотовый. Держа его возле уха, он сосредоточенно расхаживал по салону, в основном слушая и лишь иногда сердито хмыкая.

— С-суки! — побагровев, прошипел он по окончании разговора.

— Что там у тебя? — спросила Геката. — Кто это был?

— Сандерленд, — процедил Парис. — У них там, видите ли, сопротивление неожиданно сильное.

— Что? — вскинулась и Геката. — Под ним же вся безопасность!

— Да знаю я, знаю.

Закусив губу, она довольно долго смотрела в иллюминатор.

— Нам нужна эта система. «Пангея» для следующей фазы уже не годится. Нужен «Ясновидец».

При всей изобретательности близнецы уже не могли сколь-нибудь заметно продвигаться в своих трансгенных исследованиях. Большинство материала было ворованное. «Пангея» — компьютерная система, переданная им Альфой, представляла собой продвинутую интрудерскую модель, посредством которой им удавалось проникать в мэйнфреймы самых известных генетических лабораторий мира и выдергивать оттуда базы данных. Это давало им информацию обширнее, чем у кого бы то ни было, а заодно и на порядок глубже. Тем не менее «Пангея» постепенно устаревала, и некоторые из последних заслонов становились для нее неодолимым щитом. Единственное, что могло бы их одолеть, это «Ясновидец». Он же был способен эффективно расшифровывать данные.

Они уже пытались внедрить в ОВН крота, чтобы выкрасть устройство или хотя бы приобрести на него спецификацию. Надеялись, что в этой организации найдутся хоть какие-то дырки в безопасности, но нет: все там оказалось как в сейфе, а с миллионом, ассигнованным на это дело, можно было смело распрощаться. Затем понадеялись — по совету Сандерленда — на пробивную способность вице-президента. Чертов боров и так уже выкачал из них невесть сколько, чтобы схема заработала. И если теперь план провалится, возврат денег от этого хряка им опять-таки не светит. Вот один из минусов криминала: при пролете в качестве морального удовлетворения можно разве что грохнуть обидчика, а деньги, увы, пропадают с концами. Но такого, как Сандерленд, запросто не грохнешь: тяжеловес.

— Вообще-то есть еще вариант с Денвером. То, как папа отреагировал, когда мы про него упомянули… чувствуется, там что-то есть. Может, даже схема «Ясновидца».