Уже мертва - Кэти Райх Страница 9

В сознание неожиданно вторгся голос Гэбби. Во сне я только что куда-то прилетела. У меня был огромный чемодан, и я не могла спуститься с ним по самолетному трапу. Других пассажиров это раздражало, но никто не вызвался помочь. На одном из передних сидений в салоне первого класса я видела Кэти – она подалась вперед и наблюдала за мной. На ней было то платье, которое мы вместе покупали к окончанию средней школы. Из шелка цвета зеленого мха. Позднее Кэти сказала, что платье ей не очень нравится и что лучше бы мы выбрали какое-нибудь другое. Например, то, в цветочек.

Почему она нарядилась именно так? – думала я. И почему Гэбби в аэропорту, а не в университете?

Ее голос становился все громче и резче.

Я села в кровати. Было утро, понедельник, двадцать минут восьмого. Свет сквозь задвинутые шторы почти не проникал в мою спальню.

Голос Гэбби продолжал:

– ...я подумала, что позднее просто не застану тебя дома. Мне казалось, ты раньше просыпаешься. В общем, я хотела спросить, не станешь ли ты возражать, если...

Я подняла телефонную трубку.

– Привет.

Я старалась казаться менее заспанной, чем была на самом деле. Гэбби замолчала на полуслове.

– Темпе? Это ты?

Я кивнула.

– Я тебя разбудила?

– Да.

Я еще не совсем проснулась, поэтому и не нашла для ответа ничего более остроумного.

– Прости. Давай я перезвоню позднее?

– Нет-нет. Я уже встала.

Меня так и подмывало добавить, что я встала только для того, чтобы взять трубку.

– Пора, пора, детка, оторвать попку от перины. Послушай, насчет сегодняшнего вечера. Может, нам...

Раздался громкий сигнал.

– Ой, подожди минутку. Должно быть, автоответчик.

Я положила трубку на столик и перешла в гостиную. Красная лампочка автоответчика мигала. Я взяла радиотелефон, вернулась в спальню и положила трубку на место.

– Теперь все в порядке.

К этому моменту я окончательно очнулась от сна и, ощутив страстную потребность в кофе, направилась в кухню.

– Я звоню поговорить о сегодняшнем вечере.

Голос Гэбби прозвучал несколько раздраженно, но ее можно было понять: вот уже целых пять минут ей не удавалось закончить начатую фразу.

– Прости, Гэбби. Я потратила на прочтение студенческих работ оба выходных, вчера ужасно поздно легла и спала очень крепко, поэтому и не услышала, как зазвонил телефон. В чем дело?

– Насчет вечера. Может, встретимся не в семь, а в семь тридцать? Этот проект совсем меня измотал.

– Конечно, нет проблем. Мне так тоже удобнее.

Зажав трубку между щекой и плечом, я достала из навесного шкафа банку с кофейными зернами и насыпала в кофемолку три совочка.

– Заехать за тобой? – спросила Гэбби.

– Обязательно. Если хочешь, потом я сяду за руль. А куда мы поедем?

Я чуть было не включила кофемолку, но передумала: Гэбби и так разговаривала со мной слегка обиженным тоном.

Последовала пауза. Я представила, как она играет с кольцом в ноздре, обдумывая, что ответить. Вообще-то сегодня она могла воткнуть в нос вовсе и не кольцо, а гвоздик. Поначалу эти штуковины сбивали меня с толку. Когда я разговаривала с Гэбби, все мое внимание сосредотачивалось на пирсинге: я размышляла о том, что прокалывать ноздрю, наверное, жутко больно. Теперь я привыкла и не обращаю на ее колечки и гвоздики никакого внимания.

– Сегодня мне бы хотелось по-настоящему отдохнуть, – сказала она. – Можно поесть в каком-нибудь летнем кафе. На улице Принца Артура [1]или на Сен-Дени, что скажешь?

– Отлично, – ответила я. – В таком случае я сама к тебе подъеду. Давай поужинаем сегодня в каком-нибудь экзотическом ресторанчике. Придумай что-нибудь подходящее.

Несмотря на то что доверять Гэбби в подобных вопросах было несколько рискованно, мы привыкли проводить вечера вместе. Она знает город гораздо лучше, поэтому я и прошу ее выбирать рестораны.