Пропавший - Мэри Торджуссен Страница 8

– Сомневаюсь. Пару недель назад я брала его кредитную карточку, чтобы снять немного денег через банкомат, и у него был положительный баланс в несколько тысяч долларов. Кроме того, насколько мне известно, Мэтт отложил приличную сумму наличными, но его текущий счет оказался бы пуст, набери он долгов, не так ли?

– Да. А он не мог стать невольным свидетелем чего-то? Присутствовать при совершении убийства или иного преступления, столь же опасного?

Я в изумлении уставилась на Сэма:

– Ты предполагаешь, что его спрятали по программе защиты свидетелей? Думаешь, они защищают Мэтта, чтобы он смог дать показания в суде? И он ни словом не обмолвился мне об этом?

Сэм выглядел немного смущенным.

– Я ничего не берусь утверждать, не говорю, что произошло нечто подобное. Просто перебираю все возможности.

– Он бы непременно со мной поделился. Но… Ты считаешь, мне следует обратиться в полицию?

– Только в том случае, если, по твоему мнению, с ним могло случиться несчастье. – Сэм заметил, насколько я встревожена, и поспешил мягко добавить: – Но, судя по всему, Мэтт действительно ушел от тебя, Ханна. Полиция ничего не изменит. Он не прихватил твоих вещей, я надеюсь?

Покачав головой, я ответила:

– Он увез только свои, и больше ничего.

– В таком случае не следует привлекать полицию. Вероятно, Мэтт переехал к своей мамочке. Именно так все и делают. Отправляются туда, где им всегда рады.

– Он бы к ней не переехал.

К счастью, Сэм не спросил, откуда мне это известно, потому что уверенности ни в чем у меня не было. Но ведь Мэтт покинул родительский дом в восемнадцать лет, а сейчас он вдвое старше. Разве мог он вернуться жить с матерью?

– Но есть и хорошие новости, – сказала я с напускной оптимистической интонацией. – Меня скоро могут назначить директором!

Лицо Сэма расплылось в широченной улыбке:

– Великолепно! Я знал, что ты добьешься повышения раньше меня.

– Давай подождем, когда это случится. Пока никаких решений не принято.

– Не важно. Расскажи мне обо всем. Что они тебе пообещали?

Следующие десять минут мы провели, анализируя подробности моего разговора в Оксфорде, но факт оставался фактом: я бы легко отказалась от нового назначения, если бы смогла вернуть Мэтта, и сочувственный взгляд Сэма доказывал, что он это понимает.

Когда я сидела в кабинете и бессмысленно смотрела в окно, Сэм снова навестил меня.

– Скажи мне, Ханна, вы с Мэттом выплачивали совместно ипотеку?

– Почему у тебя вдруг возник подобный вопрос?

– Потому что ты не сможешь урегулировать выплаты, не зная, куда он делся.

Я покачала головой:

– Дом целиком принадлежит мне. А своими финансами каждый распоряжался самостоятельно.

До встречи с Мэттом я прожила в доме много лет, сохранив его в собственности, а он лишь давал мне деньги на оплату ежемесячных счетов за коммунальные услуги. Дом купил мне отец. Это была взятка с его стороны, чтобы я почувствовала себя обязанной сдать все экзамены с первого раза и получить диплом бухгалтера, то есть весьма достойную, с его точки зрения, профессию. Порой я понимала, насколько мне повезло, но в иные дни, когда работа действовала мне на нервы, фантазировала, как могла бы сложиться моя жизнь, сделай я выбор сама.

– У Мэтта тоже есть дом, но в Лондоне, и он сдает его, – добавила я. – Успел купить и обустроить жилье буквально накануне переезда на работу сюда. Ты должен помнить. Когда мы с ним встретились, он все еще продолжал жить там, а я каждые выходные ездила к нему.

Мой голос дрогнул при воспоминании о поездках в Лондон по пятницам. Я отправлялась на вокзал прямо из офиса, с дорожной сумкой, надев свое самое красивое нижнее белье, хотя знала, что Мэтт сорвет его с меня уже через пять минут после моего появления. Те уик-энды мы всегда проводили счастливо, как маленькие медовые месяцы. Через несколько месяцев Мэтт начал подыскивать себе работу в Ливерпуле.

– Я думала, что мы поженимся, а потом продадим оба наших дома и купим новый, большой. Мы часто обсуждали с ним подобную перспективу.

Но тут я осеклась, потому что до меня дошло – я не помнила, когда мы разговаривали на эту тему в последний раз. Мэтт изучал цены на недвижимость в нашем районе несколько месяцев назад, в канун Рождества, но стоило мне предложить ему продать свой дом, он ответил, что делать это сейчас неразумно. Цены поползли вверх, а если бы он продолжил сдавать свое жилье еще какое-то время, то смог бы полностью выплатить ипотеку. Я не стала с ним спорить. Мне и в голову не приходило, что у Мэтта могли быть особые причины не расставаться со своей собственностью. Но какой смысл думать об этом сейчас? Он приводил убедительные аргументы спокойным тоном, и не возникало ни намека на то, будто он строит какие-то свои планы, собирается сбежать от меня.

– А ты не считаешь, что Мэтт мог перебраться обратно в Лондон, если у него там по-прежнему жилье?

– Едва ли, – ответила я. – У него договор со съемщиками еще на год. Они продлили его месяц назад.

И все же, как только Сэм вернулся к себе, я позвонила по номеру городского телефона Мэтта в Лондоне. Я ни разу не вспоминала этот номер со дня переезда Мэтта ко мне, но он с легкостью всплыл в моей памяти. Мне запомнился сам по себе ритм, который я выстукивала по кнопкам аппарата, и радостное возбуждение, возникавшее при каждом звонке. Когда ответила девушка, снимавшая дом и говорившая с бруклинским акцентом (где-то на заднем плане раздавался плач ее ребенка), я просто повесила трубку.

Я не ошиблась. Мэтта там быть не могло.