Метка смерти - Робин Кук Страница 8

— Странно, — удивилась Лори. Джек обычно старался избегать дел, привлекавших внимание прессы, а дело Кромвел было именно из этой категории.

— Кажется, он им искренне заинтересовался, — продолжала Рива, словно читая мысли Лори. — А еще он вдруг неожиданно попросил и «двойное самоубийство». И я подозреваю, у него есть на это какие-то свои, неведомые мне причины.

— А не знаешь, здесь есть кто-нибудь еще из технического состава? Я уже приступила к делу Макгиллина.

— Несколько минут назад я видела Марвина — он налил себе кофе и пошел вниз.

— Отлично, — сказала Лори. С Марвином ей работалось превосходно. Обычно он бывал по вечерам, но недавно его перевели в дневную смену. — Если что, я внизу.

— Боюсь, тебя сегодня ждет еще как минимум одно вскрытие. Понимаю, многовато. Тем более ты говорила, что не выспалась. Но у нас запарка.

— Ничего, все в порядке, — отозвалась Лори, подходя за новой карточкой. — Работа хорошо отвлекает от собственных проблем.

— Проблем? А что у тебя случилось?

— Ничего нового — у нас с Джеком все та же старая песня, — отмахнувшись, ответила Лори. — Сегодня я опять пыталась с ним поговорить. Знаю, что я — как испорченная пластинка, но все же поставила вопрос ребром. И я переезжаю к себе. Ему все-таки придется что-то решить.

— Молодец, — ответила Рива. — Может, это придаст сил и мне.

Работая в одном офисе, Лори и Рива сумели подружиться. Друг Ривы своей несговорчивостью в этом же вопросе — хоть и подругам причинам — был похож на Джека. Так что им с Лори было что обсудить.

Секунду поколебавшись, пить или не пить кофе, и решив воздержаться, так как это может вызвать у нее лишнюю нервозность, Лори отправилась на поиски Марвина. Несмотря на то, что ей предстояло спуститься лишь на этаж, Лори направилась к лифту. От недосыпа она чувствовала себя разбитой. Однако вместо обычного для себя в такие моменты раздражения Лори испытывала удовлетворение. Пусть она не ощущала себя счастливой из-за своего отношения к Джеку и предстоящего одиночества, но ей казалось, она поступила правильно, и поэтому она была горда собой.

Проходя мимо офиса криминалистов, Лори заглянула внутрь — узнать, ушла ли Дженис. Ответив утвердительно, Барт Арнолд — старший криминалист — поинтересовался, не может ли он чем-то помочь. Сказав, что поговорит с ним в другой раз, Лори пошла дальше. Она всего лишь хотела рассказать Дженис о своей беседе с Макгиллинами. Ей подумалось, что Дженис это было бы небезынтересно. Сам факт, что это дело чем-то проняло обычно непрошибаемую в эмоциональном отношении Дженис, показался Лори любопытным.

Она нашла Марвина в офисном помещении морга за «бумажной работой», которая в ОГСМЭ никогда не переводилась. Он уже успел переодеться в зеленую робу и был готов приступить к работе в «яме» — так сотрудники называли главный секционный зал. Когда Лори появилась в дверях, он поднял глаза. Марвин был афроамериканцем спортивного телосложения с такой безупречной кожей, какую Лори еще не видела. Когда она с ним познакомилась, то даже позавидовала такому совершенству.

К себе в этом плане Лори относилась весьма критично. Светлая кожа наградила ее веснушками на носу и прочими недостатками, известными только ей самой. Унаследовав каштановые с золотистым оттенком волосы от своего отца, Лори получила словно прозрачную кожу и зеленые, с голубыми белками глаза от матери.

— Ну что — рок-н-ролл? — игриво спросила Лори. По опыту она знала, что в этот момент ей лучше пересилить свою усталость.

— Давай, сестренка! — поддержал Марвин.

— Я хочу начать с Макгиллина, — сказала она, протягивая карточки.

— Как скажешь, — ответил Марвин, проверяя в журнале номер секции с телом.

Лори направилась вначале в раздевалку к своему шкафчику, чтобы облачиться в робу, а затем — на склад, чтобы надеть «лунный скафандр» — таким определением сотрудники наградили защитную экипировку, необходимую для проведения вскрытий. Эти «скафандры» делались из абсолютно непроницаемого материала и были снабжены капюшонами и полностью закрывающими лицо масками. Воздух поступал через фильтр тонкой очистки благодаря вмонтированному в него вентилятору, работавшему от батареи, требующей ежедневной подзарядки. Любовью «скафандры» не пользовались, поскольку очень осложняли процесс работы, однако все мирились с этим вынужденным нарядом ради собственного же спокойствия. Все, кроме Джека. Лори знала, что он во время своих дежурств по выходным частенько пренебрегал «скафандром», когда, на его взгляд, риск заражения был минимален. В этих случаях он пользовался традиционными защитными очками и хирургической маской. Технический персонал хранил этот секрет, но если бы Келвин о нем прознал, всем бы не поздоровилось.

Облачившись в «скафандр», Лори отправилась по центральному коридору и спустилась к тамбуру, где вымыла руки и надела перчатки, а затем, уже полностью готовая, вошла в секционный зал.

Даже проработав в ОГСМЭ тринадцать лет, Лори продолжала испытывать трепет, всякий раз оказываясь в этом, как она считала, центре событий. И дело, естественно, было не в визуальном восприятии, потому что облицованное кафелем помещение с бледно-голубоватым флуоресцентным освещением и без единого окна выглядело весьма безрадостно. Восемь столов из нержавейки отличались лишь разным количеством вмятин и пятен от бесчисленных вскрытий. Над каждым висела старинная подпружиненная чаша весов. Вдоль стен с трубами коммуникаций располагались устаревшие короба рентгеновского оборудования, старомодные стеклянные шкафчики с разложенными в них наборами устрашающего вида инструментов и выщербленные раковины из мыльного камня. С полвека назад подобное оснащение считалось бы предметом гордости ОГСМЭ, но теперь из-за недостатка финансирования средств не хватало ни на модернизацию оборудования, ни на его ремонт. Однако вовсе не плачевное состояние всего этого хозяйства волновало Лори — она словно даже и не замечала «декораций». Испытываемое ею здесь чувство порождалось предвкушением увидеть или узнать для себя что-то новое.

Три из восьми столов были заняты. На одном лежало тело Шона Макгиллина — так предположила Лори, поскольку вокруг него сновал занятый последними приготовлениями Марвин. За двумя другими — ближайшими к Лори — работа была в полном разгаре. Прямо перед собой она увидела тело крупного темнокожего мужчины. Над ним склонились четверо, облаченные в такие же, как у Лори, «скафандры». И хотя из-за бликов от пластиковых масок разглядеть их лица было трудно, Лори узнала Келвина Вашингтона. Благодаря двухметровому росту и весу сто с лишним килограммов его трудно было с кем-то спутать. Рядом, как решила Лори по контрасту, находился невысокий и коренастый Харолд Бингем. Двое остальных — Джордж Фонтуорт и санитар Сэл Дамброзио, но поскольку они были примерно одного роста, она не смогла понять, кто есть кто.

Лори шагнула к столу. От слива шли громкие чавкающие звуки: вода непрерывно бежала по столу под телом, смывая все.

— Фонтуорт, где тебя учили обращаться со скальпелем? — рыкнул Бингем.