Завет Христа - Ульрих Хефнер Страница 8

— Да ладно — братья, коллеги, святые отцы — называй их как хочешь, — с вызовом бросила она.

— Эксперты уже все осмотрели?

— Нет, это займет еще некоторое время, — процедила Лиза Герман и отвернулась.

— Ты куда?

— Аббат хочет поговорить с нами, — коротко ответила Лиза.

Буковски откашлялся.

— Я с тобой.

— Если хочешь, пойдем, он ждет в трапезной.

— А где это?

Лиза указала на большое здание на другой стороне монастырского двора. Буковски кивнул и поспешил туда.

Посередине просторного зала трапезной стоял длинный стол. Там, где обычно ели братья, сейчас господствовала таинственная тишина. Во главе стола сидел аббат, закрыв лицо руками.

Он только тогда поднял глаза, когда Буковски подвинул себе стул и со вздохом уселся.

— Это ужасно, — пробормотал брат Ансельмо, аббат монастыря. — Брат Рейнгард был нашим соратником, мы его любили. Кто способен совершить столь ужасное злодеяние?

Буковски пожал плечами.

— Расскажите мне о нем, — попросил он.

Аббат опустил голову.

— Брат Рейнгард целых тридцать шесть лет был членом нашего ордена. К нашей религиозной общине он присоединился здесь, в Эттале. Потом стал преподавать историю церкви в Эрлангене, на факультете церковной археологии. Он знал мир и много разъезжал. Он присутствовал на раскопках и был специалистом в области древних языков — латыни, древнегреческого, арамейского, древнееврейского… В Ватикане его уважали, и мы все гордились тем, что он носит рясу бенедиктинцев. Три года назад в горах Галилеи с ним произошел несчастный случай. Брат Рейнгард упал в глубокий котлован во время раскопок на горе Мерон и получил сложный перелом, в результате чего ему стало тяжело ходить. Тогда он вернулся в наш орден и остался здесь, чтобы прийти в согласие с Богом. Он много повидал в этой жизни.

— Были ли у него враги? — спросил Буковски.

— Мы — братья по вере, — ответил аббат. — У нас нет врагов. Мы живем в строгом соответствии с правилами святого Бенедикта.

Дверь в трапезную распахнулась, и вошла Лиза в сопровождении монаха. Лицо монаха было скрыто капюшоном его сутаны, а голова опущена. Руки он держал сложенными, как при молитве.

— Что случилось? — спросил Буковски.

— Это брат Франциск, — ответила Лиза. — Он должен сообщить нам нечто важное.

И она подтолкнула монаха к Буковски.

— Брат Франциск? — повторил тот.

Монах поднял голову. Лицо его было бледным и морщинистым, а правый глаз закрывала повязка.

— Господи, не оставь меня, — хрипло начал монах. — Среди нас нечистый. Это произошло незадолго до утренней молитвы. Я услышал шум и встал с постели. Я подошел к двери — и вдруг увидел его. Глаза его пылали, лицо было отмечено огнем проклятия. Он был одет в черное и обернулся лишь на мгновение, когда вышел из кельи нашего брата. Я снова закрыл дверь, опустился на колени и стал молиться.

— Из какой кельи вышел этот мужчина? — спросил Буковски.

— Это был не мужчина, а Вельзевул, дьявол. Он вышел из кельи нашего брата Рейнгарда, душу которого похитил.

Аббат встал и подошел к брату Франциску. Он положил руку ему на плечо, и монах преклонил колени. Мягко, почти нежно, аббат погладил брата по голове.

— Брат Франциск иногда немного путается. Тогда он видит вещи, не принадлежащие нашему миру, понимаете?

Буковски кивнул и обратился к коллеге:

— Вы осмотрели келью убитого?

Лиза кивнула.

— Похоже, келью обыскивали. Эксперты уже над этим работают.