Мутант - Робин Кук Страница 73

Серулло, дружески хлопнув "Виктора по руке, открыл ему дверь. Раздумывать было поздно. Виктор вошел внутрь.

– Эй, Мерфи! – крикнул Серулло, придерживая дверь ногой. – Это доктор Фрэнк, мой друг. Повнимательнее к нему отнесись, понял?

Мерфи был мясистый, краснолицый, веснушчатый ирландец. Полицейский, сын полицейского, который, в свою очередь, тоже был сыном полицейского. Он внимательно посмотрел на Виктора сквозь бифокальные линзы.

– Сейчас я вами займусь, – сказал он. – Садитесь.

Он указал на изрезанную дубовую скамью, а сам продолжил заполнять какой-то бланк.

Сидя на указанном ему месте, Виктор продумывал предстоящий разговор. Он представлял себе, как сейчас начнет рассказывать о том, что у него есть сын, гениальный ребенок, который выращивает новую разновидность человека – с ограниченными умственными способностями – в стеклянных сосудах и который убивает людей, чтобы защитить свою секретную лабораторию, построенную на средства, полученные путем шантажа расхитителей, действовавших в фирме его отца. Уже сама попытка найти подходящие слова для рассказа обо всей этой истории убедила Виктора, что ему никто не поверит. А даже если кто-то и поверит, то что дальше? Нет никакой возможности доказать, что Виктор-младший вызвал смерть этих людей намеренно. Все это выглядит как совпадение. Что касается лабораторного оборудования, так оно тоже не было украдено, а если и было, то уж, во всяком случае, не Виктором-младшим. Производство наркотиков? Наверное, бедный мальчик был силой принужден к этому иностранным наркодельцом.

Виктор прикусил губу. Мерфи все продолжал возиться с бланком, держа ручку в своей мясистой руке и слегка высунув кончик языка. Он не поднимал глаз, и Виктор продолжил свои размышления. Он представил себе, как Виктор-младший входит в одну дверь судебно-правовой системы и выходит через другую. У него есть сверхсовременная лаборатория, в которой можно делать все. И он уже доказал свою решимость устранить всех, кто осмеливался становиться на его пути. Интересно, долго ли они с Машей проживут при данных обстоятельствах?

Виктору пришлось признаться самому себе, что его эксперимент прошел слишком успешно. Как говорила Маша, он не предвидел, к чему приведет этот успех. Он был слишком увлечен самим экспериментом, чтобы подумать о его результатах. Виктор рассчитывал получить сверхгениального ребенка, но его сын представлял собой нечто совсем иное. Общество еще было не готово к общению с таким странным явлением, какое представлял собой Виктор-младший. Это то же самое, как если бы он был инопланетянином.

– Так, – сказал Мерфи, кидая бланк в проволочную корзинку для бумаг, стоявшую на краю стола. – Чем мы можем быть вам полезны, доктор Фрэнк? – Он пощелкал пальцами, пытаясь снять напряжение после работы ручкой. Без особой уверенности Виктор встал и подошел к его столу. Мерфи оценивающе взглянул на него своими голубыми глазами. Над его тесным воротничком нависли складки шеи.

– Так, ну что у вас, доктор? – спросил Мерфи, откидываясь на спинку стула и упираясь в стол огромными толстыми руками. Вероятно, он был тем самым полицейским, которого вы с нетерпением ждете, чтобы он воздействовал на мальчишек, свинтивших колпаки с машины или укравших радио.

– У меня проблемы с сыном, – начал Виктор. – Мы выяснили, что он пропускал школьные занятия, чтобы...

– Простите, доктор. Может, вам лучше поговорить с общественными воспитателями, что-нибудь вроде этого?

– Боюсь, что общественные воспитатели здесь уже не помогут. Он вступил в связь с уголовными элементами и...

– Извините, что я опять вас перебиваю. Может, тогда лучше к психологу. Сколько лет вашему сыну?

– Десять. Но он...

– Должен вам сказать, что к нам никаких сигналов на него не поступало. Как его зовут?

– Виктор-младший. Я знаю, что...

– До того как вы продолжите, я скажу вам, что у нас возникает очень много проблем, когда мы работаем с детьми. Если ваш сын сделал действительно что-то очень плохое – вломился в дом к вдове, например, тогда, может быть, имеет смысл обращаться к нам. В остальных случаях, я думаю, вам больше поможет психолог и некоторые старомодные средства воспитания. Вы понимаете мою мысль?

– Да. Думаю, вы абсолютно правы. Спасибо, что уделили мне время.

– Не стоит, доктор. Я с вами был совершенно откровенен, раз вы друг Серулло.

– Спасибо, – еще раз поблагодарил Виктор, вставая. Он вышел из здания и сел в машину. Его охватила паника. С внезапной ясностью он осознал, что ему придется бороться с Виктором-младшим один на один. Отец против сына, созидатель против творения рук своих. К горлу подступила тошнота. Он уткнулся лбом в руль. Его внезапно кинуло в пот.

Неожиданно Виктор вспомнил обещание Авраама из Ветхого Завета, который он учил ребенком. Однако здесь было два существенных различия. Во-первых, вряд ли Господь вмешается в данной ситуации, во-вторых, Виктор знал, что не сможет убить собственного сына. Тем не менее становилось все яснее, что остаться придется кому-то одному из них.

Кроме того, как быть с Машей? Как он собирался освободить ее? И опять его окатила волна страха. Он понимал, что нужно действовать быстро, пока Виктор-младший не перехватил инициативу. Кроме того, он боялся, что, если не предпримет никаких мер прямо сейчас, он потеряет свою решимость.

Виктор завел машину и поехал, скорее по привычке, домой. Его мысли метались в поисках плана. Выйдя из машины, он первым делом проверил Джорджа. Тот спал сном младенца под грудой одеял и половиков. Виктор наполнил водой бутылку и поставил ее около его изголовья.

Войдя в дом, он услышал зловещий телефонный звонок. Брать трубку? Или не надо? А что, если это Маша? После четвертого звонка Виктор все же снял трубку и неуверенно поздоровался. На другом конце провода мужской голос с сильным испанским акцентом попросил Джорджа.

Виктор растерялся. Просьбу повторили уже более настойчиво.

– Он в туалете, – наконец ответил Виктор.

Даже не зная испанского языка, Виктор почувствовал, что его не поняли.

– Туалет! – крикнул он. – В туалете!

– Ладно, – сказал голос.

Виктор повесил трубку. И опять, словно электрически разряд, волна страха прошла через его тело. Время давило на Виктора, он чувствовал себя пассажиром поезда, на полном ходу приближавшегося к обрыву. Джордж мог находиться в туалете только короткое время, а потом в их дом прибудет армия вроде той, которая посетила Гефардта.

Виктор несколько раз сильно ударил рукой по столу. Он надеялся, что боль от удара заставит его собраться, приведет в чувство, поможет придумать выход.

Первая мысль была поджечь здание. Надо было провернуть что-то такое, что поможет раз и навсегда покончить с этой историей. Но ведь огонь можно потушить. В данном случае сделать полдела было хуже, чем вообще ничего не делать, потому что тогда Виктору придется противостоять ярости собственного сына, помноженной на мускулы Мартинеса.