Последняя инстанция - Патрисия Корнуэлл Страница 70

— Хрень господня! Да знаю я, что ты тут ни при чем, — взрывается Марино. — А то, что у Райтера совсем крыша поехала, так я ему это уже сказал. Каждый день готов говорить. А ты тоже хороша. Что ты ему сделала, что он так взъелся? А? Скажешь или нет?

— Знаешь, — уставилась я на него, — не собираюсь тут вновь выслушивать, будто я же во всем и виновата. Ни черта я Райтеру не сделала. Понятия не имею, кто его клюнул в задницу, чтобы выделывать здесь такие кульбиты. Разве что Джей воду мутит.

— Ага, с ним ты тоже не виновата. Сама небось в койку легла?

— Он вовсе не потому мне гадит, что я с ним переспала, — выпаливаю я. — Скорее потому, что больше не стала.

Макговерн хмурится, облокотившись на камин.

— А-а, старина Джей. Чистюля, смотреть тошно. Он мне сразу не понравился, наш красавчик.

— Я сказала Буфорду, что ты психически здорова. — Анна упрямо стиснула зубы и яростно глядит на меня. — Он хотел знать мое мнение, достаточно ли ты вменяема, чтобы выступить в роли помощницы. Значит, соврал. Выставил все так, будто речь идет о суде Шандонне. Кто бы мог подумать. В голове не укладывается: чтобы Буфорд взял да спровоцировал меня на откровенность вот так вот, запросто! Змеюка подколодная... — Она опускает руку на грудь, будто сердце расшалилось, и прикрывает ненадолго глаза.

— Тебе нехорошо? — Я хотела вскочить с места.

Анна отрицательно качает головой.

— Мне теперь никогда хорошо не будет. Знать бы, что такое случится, я бы вовсе не стала с тобой разговаривать.

— Вы записывали сеанс на пленку, делали заметки? — интересуется Макговерн.

— Конечно, нет.

— Уже лучше.

— Но если меня попросят... — начинает Анна.

— Пожалуйста, не переживай, — говорю я. — Сделанного не воротишь. Теперь я просто хочу рассказать Марино другие новости. Раз уж у нас тяжелые разговоры пошли, пусть до конца выслушает. Твой сын Рокки...

Интересно посмотреть, может, Марино и тут в курсе.

Он словно в камень обратился.

— Ну?

— Он будет представлять Шандонне в суде, — отвечаю я.

Лицо Марино залил жаркий, пунцовый румянец. На какой-то миг все смолкли. Да, видно, он не знал. И тут капитан заговорил глухим, жестким голосом:

— Этого стоило ожидать. Не исключено, что каша вокруг тебя заварилась не без его участия. Знаешь, забавно, я ведь начал подумывать: а не приложил ли он руку к визиту Шандонне.

— Откуда вдруг такие подозрения? — удивленно спрашивает Макговерн.

— Он всегда якшался с плохишами. Вполне возможно, что и с папочкой Шандонне из Парижа знаком, а уж подгадить мне он не преминет.

— Не кажется ли тебе, что нам пора узнать о Рокки побольше? — говорю я.

— А в этом доме бурбон имеется? — спрашивает Анну единственный среди нас мужчина.

Она встает и выходит из комнаты.

— Тетя Кей, тебе нельзя здесь больше оставаться, — тихо, но настоятельно говорит Люси.

— Вам нельзя больше общаться с Анной, — добавляет Макговерн.

Что тут ответишь? Разумеется, они правы. Теперь в довершение ко всему прочему я осталась без подруги.

— Ты ей что-нибудь рассказала? — обращается ко мне Марино обличительным тоном.

— Ага, что мир станет чище без таких, как Диана Брэй, — отвечаю я. — Иными словами, я практически призналась, что рада ее смерти.

— Как и все, кто ее знал, — парирует капитан. — И я с радостью засвидетельствую это перед целой сворой присяжных.

— Да, не слишком удачное заявление. Однако оно еще не доказывает, что ты ее убила, — говорит Макговерн.

— В самую точку, куда уж неудачнее, — бормочет про себя Марино. — Эх, надеюсь, Анна не додумалась сказать Райтеру, будто ты рада, что Брэй укокошили.

— Идиотизм какой-то...

— Ну-у, — цедит капитан, — и да и нет, док.

— Не надо так со мной разговаривать, Марино, — отвечаю ему. — Хоть себя-то не компрометируй.

— Опять двадцать пять! — сердится он. — Конечно, не убивала ты эту чертовку. Просто сама подумай, как со стороны все смотрится. Она строила тебе козни, пыталась добиться твоего увольнения. А надо сказать, после смерти Бентона ты вообще нос задрала. По крайней мере так люди говорят, верно? На парковке вы поссорились. Кое-кто считает, что ты завидовала этой новой леди-полисменше. Она выставляла тебя в неприглядном свете, жаловалась на тебя. Поэтому наша умница судмедэксперт ее убила и все выставила так, будто это дело рук маньяка, который замочил Ким Льонг. Уж тебе-то все карты в руки, согласна? Кто еще способен совершить идеальное убийство? У тебя и доступ есть — все улики сразу тебе везут. Ты могла забить ее до смерти, а потом усыпать шерстью этой образины и даже мазки поменять, чтобы ДНК совпала. И то, что ты забрала из парижского морга улики и сюда привезла, тоже не в твою пользу. И пробы воды. А Райтер решил, что у тебя крышу повело, как ни прискорбно. И еще надо добавить, он тебя всегда на дух не переносил, с самого начала. Наш кастратик вообще сильных женщин не любит. Кстати говоря, Анна в ту же категорию попадает. И чертову Бергер он пригласил, чтобы на тебе отыграться.

Все молчат.

— Я вот думаю, уж не ждать ли и мне повестки, — говорит Люси.