Шифр Магдалины - Джим Хоган Страница 7

Данфи свернул направо с бульвара Джорджа Вашингтона у Цепного моста и по эстакаде выехал на бульвар Долли Мэдисон. Затем направил машину на запад и проехал еще милю, после чего свернул направо под длинную аркаду деревьев, которая вела к въезду на территорию ЦРУ. Громадных размеров черный охранник появился из караульного помещения с небольшим блокнотом в руках и широкой улыбкой на лице.

— Приветствую, — сказал он. — У вас назначена встреча?

— Джек Данфи. И я уже немного опаздываю.

Охранник сверился со своими данными в блокноте, обошел машину, записал ее номер и снова вернулся к водительскому окошку.

— Мне нужно посмотреть ваши документы на машину. — Он кивнул на стикер «Херц» на ветровом стекле.

Данфи передал ему документы, и охранник начал с завидной тщательностью заносить информацию оттуда к себе в блокнот. Создавалось впечатление, что он не пишет буквы, а вырисовывает их с искусством каллиграфа.

Да, собственно, Данфи было не к спеху. Воздух вокруг чистый, холодный и бодрящий — как раз то, в чем он сейчас нуждался. И вообще-то ему нравилось здесь, в штаб-квартире ЦРУ. Она напоминала небольшой колледж в каком-нибудь маленьком городке штата Нью-Йорк. Комплекс архитектурно неброских, более или менее современных зданий, не видимых с шоссе, расположенных посреди участка в сотню акров, засаженного деревьями и заросшего густой травой, ну и, конечно, заполненного скрытыми камерами и вибраторными антеннами.

— Спасибо, — сказал охранник, возвращая документы. — Вы знаете, куда ехать?

— Никаких проблем.

— Сегодня вы сможете оставить машину практически где угодно.

— Великолепно, — пробормотал Данфи, включая зажигание.

— По воскресеньям здесь почти никого не бывает.

Данфи кивнул, делая вид, что слова охранника его заинтересовали.

— Даже удивительно, — добавил охранник.

Ворота поднялись, и Данфи въехал на территорию ЦРУ.

Проезжая через стоянку, он в очередной раз не без удивления отметил большое число «корветов» и странную пестроту стикеров на бамперах.

«РЕЙГАН В 84-М»

«БУШ В 85-М»

«ГРИНПИС»

«БЕСПЛАТНАЯ ТРАВКА!»

«БОЖЕ, СПАСИ БАЛДЕЖНИКОВ!»

Данфи проехал мимо статуи Натана Хейла, остановил машину на квадрате, помеченном «ДИРЕКТОР», и вышел из нее прямо перед входом в главное здание.

Войдя в вестибюль, он обнаружил хрупкую блондинку, которая явно ждала его, стоя прямо на эмблеме ЦРУ — орле, вытисненном на мраморном полу посреди атриума.

— Мистер Данфи?

Он поморщился, чем спровоцировал вопросительный взгляд блондинки.

— Джек Данфи?

— Да, — ответил он. — Иногда.

— Прикрепите это себе на лацкан, — сказала она, протягивая ему ламинированную визитку желтого цвета, — и я провожу вас.

Данфи сделал то, о чем его просили, без особого удовольствия. В штаб-квартире ЦРУ все, от дворников до главного инспектора, должны на видном месте носить такую визитку. Цвет визиток является кодом так же, как и цвет помещений в каждом из зданий. По центру каждого коридора тоже проходит цветная полоса, поэтому охранники с первого взгляда могут определить, что кто-то оказался не там, где ему дозволено находиться.

При наличии визитки голубого цвета вы можете ходить где угодно, с красной визиткой — только по зданию «А», а с зеленой ваша свобода передвижения еще более ограничена. Она означает, что вам разрешается входить только в те коридоры здания «А», которые отмечены зеленой линией. Но самой унизительной была желтая визитка, означавшая, что в любые помещения управления вы имеете право входить только с сопровождением. Обычно ее выдавали представителям прессы и посетителям — то есть нештатным сотрудникам, — и ходить с ней было примерно то же, что разгуливать, повесив себе на шею колокольчик. Некоторые здешние снобы даже брезгливо отворачивались от вас, как от прокаженного.

Впрочем, присутствие очаровательной блондинки в какой-то мере компенсировало унижение, которое почувствовал Данфи, увидев желтую визитку. Когда они пошли внутрь здания, ее волосы, завязанные в «хвост», раскачивались подобно метроному, ритм которого идеально совпадал с ритмом покачивания ягодиц. Джеку, который, надо сказать, только и думал что об этом соблазнительном покачивании, пришло в голову несколько неожиданное сравнение. Очаровательная попка удивительным образом напоминала валентинку, накрытую салфеткой из твида. Созерцать ее было одно удовольствие, и, конечно, совсем не случайно ей поручают здесь сопровождение. Попроси она, он последовал бы за ней до самого ада и обратно и нисколько бы не пожалел.

Что, в общем, было близко к тому состоянию, в котором Данфи пребывал в это воскресное утро. В олимпийской системе его головную боль судьи скорее всего оценили бы только в 5,6 балла. Но чувствовал Джек себя омерзительно. На нем были та же рубашка и те же носки, что и вчера в Лондоне. Магазины откроются только в десять, а чемодан с одеждой, который ему вручили в аэропорту, был набит футболками и голубыми джинсами с дырками на коленях. Стиль явно не его. Да и дело не только в одежде. Из-за долгого напряжения глаза у Данфи стали красные, как у рака, подбородок покрывала заметная и не очень эстетичная щетина, а задняя часть головы почему-то вдруг сделалась неестественно тяжелой. Да, наверное, все-таки оценка — 5,9 балла…

Обворожительная блондинка долго вела Данфи по лабиринту бледно-голубых коридоров крыла «В», пока они наконец не подошли к маленькому столу, за которым сидел молодой охранник в черной форме с яркой тесьмой на эполетах. Он вскочил и указал на журнал регистрации в кожаном переплете.

— Пожалуйста, запишитесь… Ваши друзья уже пришли и ждут вас.

Данфи наклонился над журналом и сделал то, что его просили. Там уже стояли имена Сэма Эстергази и Майка Райнгольда, время прибытия 7.50…

Охранник повернулся к ним спиной и набрал шифр на кодовом замке. Послышался тихий щелчок, и дверь бесшумно распахнулась.

Как только она снова закрылась за ним, Данфи почувствовал себя еще хуже. Он был в безэховом помещении или, проще говоря, в сурдокамере — комнате кубической формы, без окон, залитой флуоресцентным светом и покоящейся на громадных невидимых пружинах. То, что в ней происходит, невозможно подслушать. Сурдокамера представляла собой склеп из конических пенопластовых перегородок, обитый толстенными коврами. Перегородки были расположены таким образом, чтобы поглощать и нейтрализовать любые самые незначительные атмосферные возмущения. Ни один сигнал, резонанс или эхо, от кого бы они ни исходили, от человека, механических или электронных приборов, не могли выйти за пределы этого помещения.

Так как в комнате практически отсутствовал какой-либо акустический резонанс, все, что бы в ней ни произносилось, производило впечатление глухого, пустого и фальшивого. Мертвенного… Здесь даже речь матери Терезы показалась бы лживой. Раньше Данфи никогда не приходилось бывать в подобных помещениях, хотя он и слышал о них. В большинстве посольств есть по крайней мере одна такая. А в Москве их целых три. Ему рассказывали, к примеру, что в такой комнате невозможно играть на музыкальных инструментах. Струнный квартет из Джиллиард-скул [7]попытался провести подобный эксперимент в Бюро стандартов. Уже через несколько секунд музыканты со смехом поняли, что вся их игра состоит из сплошных диссонансов.