Проникновение - Ава МакКарти Страница 67

Математики любят числа. Они любят их симметрию, структуру; им нравятся закономерности, скрытые за их утонченным колдовством.

Гарри знала, что ее отец был прирожденным математиком. Он мог наизусть воспроизвести все свои контракты по слиянию-поглощению, а заодно и сопровождавшие их сложные математические расчеты дисконтных операций. Кроме того, он всегда мог сказать, какова текущая вероятность получить при ближайшей сдаче стрейт-флаш.

Но даже отец, чувствовавший себя в мире чисел как рыба в воде, не рискнул бы полагаться на память, если дело касалось подробностей оффшорного банковского счета. Только не тогда, когда речь шла о двенадцати миллионах евро.

Гарри бросила взгляд на синюю сумку, лежащую перед ней на кофейном столике. Отец обязательно должен был где-то записать номер своего банковского счета. А все, что он хранил при себе последние шесть лет, было здесь, в сумке.

Гарри подтянула ее к себе. Сумка была большая, вроде спортивной, с двойной застежкой-«молнией» сверху и широкими карманами на «молниях» по торцам, пухлая и тяжелая. Ткань туго натянулась у швов.

Гарри помешкала, оглянувшись на окно гостиной. Темнота на улице превратила его в черный прямоугольник. Гарри ушла из больницы больше двух часов назад, получив заверения от медсестер, что с ней обязательно свяжутся, если в состоянии ее отца произойдут какие-то изменения.

В гостиной было непривычно тихо. Гарри всегда находила тишину успокаивающей, но теперь ее квартира казалась ей какой-то пустой. Она почувствовала искушение загрузить белье в стиральную машину — просто так, чтобы создать какой-нибудь шум.

Потом она снова принялась за сумку и расстегнула верхние «молнии». Сверху лежала одежда, которая была на ее отце в тот день, когда он вышел из Арбор-Хилла. В груди у Гарри все сжалось. Шикарный морской блейзер и белый джемпер были скатаны и уложены в сумку, вероятно, кем-то из медсестер. Гарри бережно вытащила одежду, разгладила складки и разложила ее на диване рядом с собой. Под блейзером и джемпером была еще одежда, аккуратно уложенная в плотную стопку. Гарри принялась вынимать ее из сумки, одну вещь за другой: рубашки, галстуки, туфли, брюки, еще несколько джемперов.

На самом дне сумки Гарри нащупала что-то твердое. Она вытащила предмет обеими руками. Это был черный футлярчик-«дипломат». Гарри положила его к себе на колени и погладила шершавый винил. Поверхность футляра местами потерлась и выцвела, но Гарри все равно узнала бы его, несмотря ни на что. Это был покерный набор, который она подарила отцу шестнадцать лет назад.

Нажав на замочки, Гарри открыла футляр и подняла крышку. Внутри было восемь столбиков игрушечных пластиковых фишек: красных, зеленых, синих и белых. Столбики были уложены в выемки, прорезанные в черной фетровой подкладке; кое-где вместо утерянных фишек зияли просветы. Одной колоды карт также недоставало, но другая аккуратно лежала в своей резной нише.

Исчез и покерный учебник. Его место заняла книжка в мягкой обложке, которую Гарри немедленно узнала: это был отцовский экземпляр пособия «Как играть в покер и выигрывать». Она открыла его. Как и в ее экземпляре, внутренние стороны обложек были исчерканы записями покерных партий. Гарри пробежала глазами первые несколько сдач. Отец играл в «техас холдем». При каждой сдаче он записывал свои хоул-карты, хоул-карты соперников и общие пять карт. Начал он хорошо, с парой тузов на первой руке, но удача быстро изменила ему. На второй сдаче он получил семерку и двойку, с которыми нечего было тягаться против фула из пятерок у соперника. На третьей сдаче его туза и бубновую двойку побила слабая пара четверок. По собственному признанию, отец всегда играл слишком авантюрно. Он чаще поднимал, чем уравнивал, и чаще блефовал, чем играл напрямую. А главное, он почти никогда не пасовал.