Синдром Коперника - Анри Лёвенбрюк Страница 61

Я был так потрясен, что не сразу пришел в себя и смог уловить лишь конец репортажа. Я услышал, как журналист повторил мое имя — Виго Равель, — подтвердив, что меня подозревают в причастности к теракту 8 августа. Официально я был главным предполагаемым сообщником Жерара Рейнальда, и полиция объявила меня в международный розыск. Мою фотографию распространят по всему миру.

Кажется, никогда еще я не испытывал такой тревоги и ярости. В сущности, чтобы пробудить мою паранойю, нельзя было придумать ничего худшего: теперь я знал, что мое изображение появилось на миллионах экранов. Что его вывесят во всех полицейских участках, на всех пограничных пунктах… Как я мог защититься? Я был одинок как никогда. Чувствовал себя жертвой ужасной несправедливости и не находил выхода. Хотелось кричать о своей невиновности, протестовать, но что я мог поделать? Шизофреник, на которого ополчился целый мир.

В это мгновение у меня закружилась голова, бешено заколотилось сердце. Симптомы, которые мне слишком хорошо знакомы. Снова помутилось зрение. Нет. Только не поддаваться страху. Надо успокоиться, подумать, понять и найти решение. Найти выход.

Соберись, Виго. Ты невиновен. Истина где-то рядом. Найди ее! Это единственный выход. Единственно возможный выход!

Кто-то меня сдал. И это мог быть кто угодно. Зенати, мерзавец адвокат, даже Аньес, а то и хакеры из группы СфИнКс! Да кто угодно! А может, все затеяли те, кто давным-давно придумал эту безумную аферу, чьей покорной жертвой я оставался так долго. Доктор Гийом, Телем, лжеродители…

Поборов растерянность, я встал и, сжав кулаки, принялся кружить по комнате. Что делать? Сдаться? Только не это! Бежать? К несчастью, ничего лучшего в голову не приходило. Но в конце концов меня все равно поймают. К тому же нельзя всю жизнь провести в бегах. А что, если меня опознал портье? Возможно, даже здесь, сейчас, сию минуту я в опасности!

Не тратя больше времени попусту, я бросился в ванную, вынул из рюкзака свои туалетные принадлежности и намазал голову пеной для бритья. Я не сводил пристального взгляда с собственного отражения в зеркале. Затем дрожащей рукой, но медленно и методично стал водить бритвой от затылка ко лбу. С непривычки я несколько раз порезался, и кожа на голове горела, но вот, наконец, я стал лысым. Ополоснув голову, я опять взглянул на себя в зеркало. И сам себя не узнал. Отлично, этого пока хватит. Я похож на кого-то другого. Например, на вратаря марсельской футбольной команды.

Торопливо собрав вещи, я убедился, что ничего не забыл, и вышел из номера. Быстро спустился по лестнице. Внизу бросил взгляд на стойку портье. Никого. Путь свободен. Глубоко вдохнув, я направился к двери и вышел на улицу.

Темнело. В полумраке мне было спокойнее. Так и привыкнуть недолго. Превратиться в ночное животное. Я задумался, смогу ли когда-нибудь выйти при свете дня? Долго еще я буду жить в вечном страхе, что меня найдут, опознают? И если существует хоть какой-нибудь способ доказать свою невиновность, мне стоит поторопиться. Мне не удастся вечно ускользать от полиции. Усталость и страх в конце концов заставят меня допустить промах. Так бывает всегда.

С бьющимся сердцем я шел, опустив голову, по авеню Бувин, в другую сторону от площади Насьон. Руки у меня тряслись, и каждый раз, когда навстречу мне попадался прохожий, я отводил глаза из страха быть опознанным. Жуткое ощущение. Словно каждая пролетевшая секунда — очередная отсрочка. Я не мог отделаться от мысли, что на меня вот-вот набросятся, прямо здесь, посреди улицы, и никогда мне не обрести укрытия, убежища.

Вскоре показалось здание, где находилась квартира Жерара Рейнальда. Я заколебался. Наверняка это самая большая глупость, какую я мог совершить, когда все силы полиции брошены на мои поиски, когда по всей стране вступила в действие специальная антитеррористическая программа «Вижипират». Лучшего способа угодить прямо в пасть ко льву не придумаешь. Но я не знал, что мне делать, куда идти, как из всего этого выпутаться. Я был один и готов ко всему. Пусть мне суждено быть арестованным, я хотя бы попытаюсь что-то предпринять!

Этот Жерар Рейнальд — одна из немногих стоящих зацепок. И мне точно удалось бы через него что-то выяснить. Что ни говори, а терять мне почти нечего. Я уже утратил прошлое, имя, десять лет жизни, потерял Аньес… Стоит ли бояться тюрьмы, когда ничего дорогого уже не осталось? Только одно имело для меня какую-то ценность, хотя именно этим я никогда не обладал: истина.

Я решил попытать счастья. Прошел еще несколько шагов и тут заметил две полицейские машины, припаркованные перед домом. Ничего не поделаешь. Не лезть же самому в петлю. Квартира Рейнальда под наблюдением. Этого следовало ожидать.

Я тут же повернул назад. Надо найти что-то еще, причем немедленно. Нельзя вот так бродить по городу. Мне отчаянно хотелось что-то предпринять, двигаться вперед. Бездействием делу не поможешь.

И тут меня осенило. Я достал свою записную книжку и нашел адрес этого мерзавца мэтра Блено. Раз уж он меня обставил, раз отказался поделиться информацией, почему бы мне не добыть ее самому? Мне не терпелось взломать чью-нибудь дверь. Его контора располагалась в Седьмом округе.