Погребённые заживо - Марк Биллингем Страница 6

— Парень далеко уже не ребенок, верно? — Холланд подался вперед, положив обе руки на подголовники передних сидений. — Возможно, они просто ждали, пока он, весь такой довольный, вернется домой.

— Что-то похожее его родители и сказали, объясняя свое поведение.

— Наверняка такое уже бывало с ним и раньше.

— Нет, не думаю, — ответила Портер. Она обогнала на своем «Сааб-Турбо» полноприводный автомобиль серебристого цвета, сердито глянув на водителя, который оживленно разговаривал по мобильному телефону. — Однако, признаюсь, мы пока не беседовали с родителями по-настоящему. Надеюсь, очень скоро мы узнаем больше.

— Мы теперь вроде бы в одной команде. — Торн несколько неуютно чувствовал себя на пассажирском сидении: его тревожило то, что за рулем Портер вела себя столь же суетливо, как и в своем кабинете. Ее постоянные взгляды в зеркало заднего вида практически не имели отношения к безопасности дорожного движения — скорее ее волновала цель их поездки.

— Понятно, что при малейшем намеке на угрозу мы бы не поехали допрашивать родителей к ним домой, а сидели бы тихо, как мышки и нашли бы способ побеседовать, не привлекая внимания.

— Это не всегда просто, — заметил Холланд.

— Согласна, но, если встретиться с кем-то крайне необходимо, всегда найдутся способы и средства. Стоит лишь проявить немного фантазии.

— Какой? Маскировка и переодевание?

Торн обернулся и передразнил Холланда:

— Переодевание? Тебе сколько годиков? Шесть?

— Он прав, — ответила Портер. — У нас в отделе большой ящик с разной одеждой, например есть форма почтальонов и газовщиков.

Она пристально посмотрела в зеркало заднего вида.

— Нет ни малейших оснований предполагать, что из-за нашего визита в дом Малленов Люк подвергнется хотя бы какой-то опасности, но существуют определенные правила, которым обязаны следовать абсолютно все вне зависимости от обстоятельств. Необходимо удостовериться, что предусмотрено абсолютно все и любое постороннее вмешательство исключено. — Снова взгляд в зеркало. — И, конечно, следует держать ушки на макушке.

Краткий курс об особенностях расследования похищений людей длился от Скотланд-Ярда до самого Аркли — городка в Хартфордшире в десятке километров к северу от центра Лондона. В результате Торн и Холланд поняли, что правила поведения в этом отделении чрезвычайно свободны и все там происходит быстрее, чем в любом другом подразделении. Несмотря на то что похищение людей и убийство — преступления одного порядка, сотрудники этого подразделения никогда не сталкивались с таким явлением, как «типичный случай». Торн был удивлен, какое огромное количество преступлений подпадает под их юрисдикцию. Хотя большинство случаев похищения людей не становилось достоянием прессы и не получало широкой огласки, не было ни малейшего сомнения в том, что это подразделение полиции быстро расширяется.

— И мы относительно безопасны для похитителей, — добавила Портер. Она рассказала, что добрая половина раскрытых ею преступлений была связана с главарями иностранных банд наркомафии, торговцами наркотиками и контрабандистами; и менее чем в одном случае из пяти дело доходило до суда. — Многие жертвы не дают показаний, свиньи неблагодарные! В прошлом году мы спасли одного старика, которого связали, затащили на чердак и пытали в течение двух недель. Ему, козлу, отрезали оба уха, а он до сих пор не дает показаний — боится, что его достанут оставшиеся члены банды.

— Что ж, его можно понять, — сказал Холланд. — Он не хочет, чтобы с ним свели счеты.

Торн вздохнул и выпрямился на сидении.

— Послушать вас, так у вас море работы, — съязвил он.

Портер пробурчала в ответ:

— Торговцы сильнодействующими наркотиками имеют основания торжествовать чуть ли не каждые две недели. Выходцы с Ямайки, русские, албанцы и тому подобные деятели. Смешать противника с дерьмом или заработать на контрабанде — самый быстрый способ раздобыть деньги. Нам работы хватает, но, вероятно, колеса машины правосудия двигаются не так быстро, когда дело доходит до некоторых наших, мягко говоря, не совсем законопослушных жертв похищений.

Торн отлично понял, что она имела в виду. В прошлом году он занимался одним делом — как раз в то время, когда умер его отец. Их отделение, и Торн в частности, оказались в самой гуще жестоких гангстерских разборок. Он рассказал Портер, что одним боком был вовлечен в дело о торговле людьми; и хотя большинство членов группировки тогда погибло, мало кого это заботило и мало кто стал бы спорить, что в городе без них обстановка улучшилась.

— Мы тоже занимаемся подобными делами, — сказала Портер. — Если эмигрантов нелегально переправляют в страну, чтобы потом использовать как рабов — они, по сути, становятся заложниками. Таких людей удерживают помимо их воли, часто угрожают расправой с их семьями на родине.

Она притормозила в сотне метров от подъездной дорожки.

— Вот поэтому люди толпятся в очереди, чтобы поработать в нашем подразделении, — продолжала она. — Я, например, только в нынешнем году побывала в Китае, Турции, Украине. И все бизнес-классом плюс «авиамили». [11]

Холланд прищелкнул языком:

— Как-то я ездил в Абердин, чтобы допросить насильника…

Портер пристально посмотрела на «ягуар», который проехал мимо, подождала пару минут, пока он не скрылся за углом, потом медленно повела «СААБ» вперед, сворачивая на подъездную дорожку.

— Однако дела подобного рода не слишком часто встречаются, верно? — допытывался Торн. — Чтобы похищали простых граждан?

Портер покачала головой.

— Бывает, что похищают семью работника банка и держат ее в заложниках, пока он не откроет сейф, но и подобное случается крайне редко. Если бы мы жили в Испании или Италии — там такое сплошь и рядом, но в Англии это в диковинку. И слава Богу!

— Почему за Люка Маллена не требуют выкуп?

— Понятия не имею.

— Я все еще не уверен, что это действительно похищение.

— Не обязательно. Существует и другая вероятность.

— Например, что Люк по собственной воле сел с женщиной в синюю машину?

— Или просто сбежал из дому, — предположила Портер. — Но родители никогда не хотят признать, что их сокровище способно на это.

Холланд отстегнул ремень безопасности.