Игра в куклы - Магнус Йонссон Страница 6

– Окей, давай просто уточним: ты считал, что положение до такой степени серьезное, что не стал ждать ордера на обыск и просто сильно подул на дверь? Эту стратегию, думаю, ты позаимствовал в сказке «Три поросенка»?

Эрик улыбнулся.

– Ты имеешь в виду злого волка? Ну, ладно, я мог и толкнуть дверь чуть-чуть. Но теперь, когда мы знаем, что в этой квартире находится труп, надеюсь, ты можешь дать разрешение взломать дверь, так сказать, задним числом.

Рикард безнадежно пожал плечами.

– Черт тебя дери, Эрик. Ты когда-нибудь нарвешься! В следующий раз попроси разрешение заранее. До того, а не после.

Вот именно такие случаи и привели к тому, что Рикард был одним из немногих, кому нравилось работать с Эриком. Другие коллеги в полиции старались его избегать, считая безответственным, непредсказуемым и действовавшим чересчур поспешно. Рикард мог кое в чем согласиться, но после восьми лет работы бок о бок он понял, что за этой кажущейся безответственностью скрывается подлинная интуиция, приводившая к тому, что Эрик почти всегда оказывался прав. Но, да, конечно, он был склонен к импульсивным действиям, не задумываясь о последствиях, а это опасная тенденция в их профессии. Рикард знал, что Эрика не раз вызывала к себе на ковер начальник их отдела Луиса Шестедт для объяснения своих противоправных проникновений в квартиры подозреваемых без ордера на обыск. Чаще всего оказывалось, что для подобных действий у Эрика были совершенно явные основания. За взломанными дверями обнаруживались склады наркотиков, избитые женщины или настоящие бордели. Но иногда не было ничего: один только Эрик, подозрительная квартира с дверью, которая мешала полиции войти, и вдруг – просто криво висела на одной петле. Но Рикарду нравилось с ним работать, Эрик был крутым, решительным и ничего не боялся. Они хорошо дополняли друг друга и добивались нужных результатов.

Рикард прислонился к стене.

– Если ты так легко сюда проник, значит, и кто-то другой мог открыть дверь так же легко. То, что на двери нет следов взлома, еще не значит, что Анна сама кого-то впустила.

Эрик согласно кивнул.

– Мне было бы легче, если бы ее убил кто-то чужой, а не знакомый ей человек. Не хочется верить, что какой-то родич или бывший бойфренд мог вот так ее раскрасить и вырядить.

Они вернулись в спальню, где Анна сидела, опираясь на подушки у изголовья постели. Синие пластиковые бахилы шуршали на ковролине, когда Рикард снова пошел к кровати. Он обошел стороной одежду, валявшуюся на полу. Женщина все так же таращилась на него раскрытыми глазами, и у него появилось неприятное чувство, что она могла бы быть восковой фигурой из Музея мадам Тюссо. Он быстро отвел взгляд и стал осматривать комнату. Стены были совершенно пусты и ничем не украшены – ни картин, ни афиш, ни фотографий, и на столике у кровати тоже было пусто, ни книг, ни журналов. Ничего из того, что можно было бы ожидать, типа декоративных подушек, мягких зверушек, статуэток или сувениров.

Не было даже стула, на который можно было бы сложить одежду перед сном.

– Как будто в отделе продажи мебели на выставке-ярмарке. – Эрик возник в двери за его спиной.

– Да уж, контраст со второй спальней просто огромный. Кажется, будто комнату специально готовили к выставке. Кто угодно мог бы здесь жить. Может, она собиралась продавать квартиру? Надо будет поспрашивать об этом ее родителей и друзей.

– Да, у меня тоже возник вопрос, сколько человек здесь жили, раз тут две спальни. Но по словам Грегори, она жила одна. Хотя, быть может, она планировала сдавать эту комнату в аренду кому-нибудь в университете?

– Или через Airbnb.

Рикард прошел дальше в спальню и остановился рядом с кроватью. Слабый запах лака смешивался с тяжелым ароматом, как он думал, лосьона с ванилью. Взгляд женщины по-прежнему упирался в стену напротив. Он подошел ближе, провел пальцами по обоям. Они выглядели совсем новыми. Никаких светлых квадратов, которые остаются после снятых картин, никаких булавок или гвоздиков.

– Ну, и еще вот это чудовище. – Эрик показал на некий монолит, который резко выпадал из минималистского стиля интерьера комнаты. Это была единственная мебель, помимо кровати и столика: огромный черный шифоньер, высотой чуть ли не до потолка, величественный, как башня. Покрытое черным лаком дерево груши или лиственницы, с темной аркой в центре, затеняющей большое зеркало внутри. По обеим сторонам зеркала стояли колонны, составленные из маленьких коробочек с украшениями. Замки и ручки нижних ящиков были серебряными. Рикард кивнул. Он как-то не думал об этой громадине, пока стоял к ней спиной. Но это и на самом деле был гигантский шкаф. Наверное, наследство какого-нибудь покойного предка.

– Подожди-ка… – Он подошел ближе и протянул руку в темноту под арочным сводом. Осторожно вытащил ноутбук с поднятой крышкой и экраном, направленным прямо на женщину в кровати. Осторожно, острием ручки, нажал на клавишу ввода. Никакой реакции. Тогда он попробовал нажать на кнопку включения. Нет, ничего.

– Комп совсем сдох.

Он достал карманный фонарик, посветил на экран и закрыл крышку.

Никаких отпечатков пальцев он не увидел. Единственное, что было видно на внешней стороне крышки, это кусочек скотча.

– Ты уже позвонил в техническую экспертизу?

– Нет, я хотел сначала согласовать с тобой. Я позвоню Марии?

– Не надо, я сам ей позвоню. И я могу дождаться ее здесь, пока ты займешься мобильником. Даже если мы его найдем, все равно лучше быть на шаг впереди. Проверь ее абонемент и оператора или провайдера. Запроси списки всех разговоров по сотовому.

– Запросить триангуляцию ее телефона базовыми станциями? На тот случай, если убийца унес ее мобильник с собой.

– Подожди с этим, пока Мария не подтвердит, что сотового здесь нет. Я позвоню позже, если что.

Рикард посмотрел вслед Эрику, уходящему из квартиры жертвы, и не мог не улыбнуться. Мешковатые брюки коллеги болтались, кепи съехало набок. Блеснула наклейка на козырьке, когда зажглась лампа на лестничной площадке.

Эрик был прав, звонить надо было именно Марии Седерлунд. Ни о ком другом не стоило даже и думать. С тех пор как она шесть лет назад начала работать в отделе технической экспертизы, ни ему, ни Эрику и в голову не приходило сотрудничать с кем-то еще. В глазах Рикарда она была не только самым компетентным экспертом в деле исследования мест преступления. Она обладала еще одним редким качеством: она была уверена в себе и своем профессионализме. И если другие специалисты, с которыми приходилось сотрудничать Рикарду, долго мялись, сомневались, не решались высказывать никаких предположений до конца экспертизы, то у Марии хватало смелости давать быстрый, но предварительный ответ. Нужно обладать высокой долей мужества, чтобы сделать отступление от профессионального кодекса. Далеко не все по достоинству ценили ее методы. Многие коллеги считали, что она не умеет и не хочет работать вместе, одной командой, а предпочитает быть «игроком-одиночкой», что могло навредить профессионализму.