Смертельный просчет - Майкл Ридпат Страница 6

Я долго не мог понять почему. Сам предпринял несколько попыток, практически безуспешных. Естественно, школьными правилами это было категорически запрещено, но казалось, будто сами ученики дали обет воздержания. Я решил, что причиной всему комплексы, связанные с иерархией, согласно которой, например, я находился почти в самом низу. Ну какая девочка станет со мной встречаться, ведь все смотрели наверх.

А кто там, на самом верху? Самые красивые, богатые и удачливые. Торстен. И, уж конечно, Гай.

Я жил с ним в одной комнате, и в этот последний год День святого Валентина стал для меня сплошным расстройством. Я получил лишь одну открытку от очкастой дурнушки из нашего класса, а Гай — семьдесят три. Большинство открыток от тринадцати— или четырнадцатилетних девочек, с которыми он даже не был знаком, но всё равно это впечатляло. Прошлым летом в школьном самодеятельном театре поставили мюзикл «Бриолин», где Гай исполнял главную роль и произвёл на женскую половину школы неизгладимое впечатление. А я? Ну, высокий, темноволосый, ничем особенно не примечательный. Ни о каком соперничестве с Гаем не могло быть и речи, однако моё самолюбие страдало. И самое главное, Гаю популярность не доставляла удовольствия. Он считал, что это само собой разумеется.

Своими любовными похождениями Гай, надо отдать ему должное, никогда не хвастался, во всяком случае, передо мной. Я мог только наблюдать. При этом всегда было одно и то же. Он вертелся вокруг какой-нибудь красотки лет шестнадцати-семнадцати, его видели с ней то в одном месте, то в другом. Балагурил, шутил, а она задорно смеялась. Так продолжалось несколько недель или даже месяцев, а потом Гай неожиданно оставлял её и через пару дней начинал охоту за другой.

Сейчас он положил глаз на Мел Дин, тоже выпускницу. Она не была такой симпатичной, как прежние его девушки, но я понимал, что им двигало. У неё были соблазнительные формы, и она носила все обтягивающее, видимо, желая их подчеркнуть. Плюс пухлые чувственные губы. Всё это создавало иллюзию доступности, но в школе всем было известно, что Мел девственница. Как говорится, ягодка созрела, но не попробуешь. Ну как тут Гаю не соблазниться!

В тот вечер я долго читал в постели, пытаясь протиснуться чуть дальше, перечитывая каждую страницу по два, а то и по три раза. Что неудивительно, ведь книга называлась «Война и мир». Сейчас я понимаю, почему её выбрал: мне хотелось выглядеть хотя бы в своих глазах интеллектуалом.

Влетел Гай и сразу завалился в постель.

— Давай, Дэвид, гаси свет. Уже двенадцатый час. Я так измотался.

Последний абзац я читал уже минут десять и потому был рад возможности положить конец страданиям. Через минуту он меня окликнул:

— Дэвид!

— Что?

— Поехали летом к моему отцу.

Вначале мне показалось, что я ослышался. Гай приглашает меня провести вместе лето у его отца на юге Франции? Невероятно. Да, мы жили в одной комнате, приятельствовали, но я никогда не числил себя среди его друзей, во всяком случае, настоящих. Гай водился с такими ребятами, как Торстен или Фейсал, принц из Кувейта, или Трой Бартон, сын знаменитого киноактёра Джеффа Бартона. С теми, чьи родители имеют миллионные состояния и виллы-дворцы по всему земному шару. Которые встречались друг с другом в Париже или на испанском курорте Марбелла. А не с такими, которые едут отдыхать в Девон в жилом автофургоне.

— Дэвид!

— Я слушаю.

— Так что, поедешь? Тебе понравится. У него отличный дом на самой верхотуре, над мысом Ферра. Я там ещё не был, но слышал, что здорово. Он предложил мне захватить с собой приятелей. Поедут Мел и Ингрид Да Куна. Давай и ты.

— Ты серьёзно?

— Конечно.

Я задумался. А что, собственно, мне мешает поехать? Деньги на дорогу наскребу.

— Так что? — спросил Гай.

— Спасибо, — ответил я. — Если ты приглашаешь, то поеду.