Исповедник - Дэниел Сильва Страница 57

– Не хочешь сказать, куда мы теперь?

– Прежде всего надо как можно быстрее убраться из Прованса. Дальше… Я пока не решил.

– Не против, если я выскажу свое мнение?

– Почему бы и нет?

– Пора возвращаться домой. Ты знаешь, что произошло в монастыре. Знаешь, кто убил Бенджамина. Больше ты ничего сделать не можешь. Разве что выкопаешь себе могилу.

– Есть кое-что еще. Должно быть.

– О чем ты?

Он уставился в окно. Ярко светила луна. Ветер гнул деревья. Габриель смотрел на пробегающий мимо пейзаж, но видел лишь сестру Винченцу, сидевшую на том самом месте, где Мартин Лютер и епископ Лоренци скрепили контракт на убийство. Он слышал слова настоятельницы, рассказывавшей о визите Бенджамина в монастырь Святого Сердца, о евреях, нашедших там убежище. Габриель снова видел детектива Алессио Росси, вспотевшего от страха, с обкусанными ногтями, рассказывавшего о том, что Карло Касагранде вынудил его прекратить расследование обстоятельств исчезновения двух священников. Видел Регину Каркасси, ставшую свидетельницей разговора Лютера и Лоренцо, слышавшую, как спокойно они обсуждали тему отношения папы Пия XII к геноциду. Он видел младенца, спавшего у нее на руках.

И он видел Бенджамина. Того, двадцатилетнего, близорукого, с покатыми плечами, одаренного талантом исследователя. Его ждало великое будущее, а он хотел попасть в команду, созданную для операции «Гнев Божий». Хотел так же сильно, как Габриель желал выйти из нее. Это он, Бенджамин, мечтал стать алефом – убийцей, но, обладая методичным умом, не обладал способностью направить пистолет в лицо человеку на темной улице и нажать на спусковой крючок. Он стал блестящим разработчиком и вспомогательным агентом и ни разу не допустил ни единой ошибки, даже в конце, когда «Черный сентябрь» и европейские спецслужбы уже дышали им в затылок.

Таким видел сейчас своего друга Габриель: человеком, который никогда бы не рискнул своей репутацией, положившись на один только документ, каким бы надежным он ни представлялся.

– Бенджамин не стал бы писать книгу с обвинениями в адрес Ватикана, основываясь только на свидетельстве сестры Регины. У него было что-то еще.

Кьяра свернула к обочине и затормозила.

– И что?

– Я работал с Бенджамином. Я знаю, как он действовал. Он всегда был очень осторожен. На каждый запасной план у него всегда имелся еще один запасной план. Бенджамин знал, что книга станет бомбой. Вот почему никому не рассказывал о ней. Копии всех важных документов должны храниться в таких местах, где их никогда бы не нашли враги. – Габриель помолчал, потом добавил: – Но нашли бы друзья.

Кьяра потушила сигарету.

– В Академии нас учили, как, войдя в комнату, находить места возможных тайников. Как прятать оружие, документы, все, что угодно.

– Мы с Бенджамином сами разработали этот курс.

– Так куда мы едем?

Он поднял руку и указал вперед.

Машину вели посменно, меняясь через каждые два часа… Во время свободных смен Кьяре удавалось уснуть, но Габриель лишь откидывался на спинку сиденья, вытягивал ноги и, закинув руки за голову, смотрел сквозь тонированное стекло на лунное небо. Мысленно он во второй раз обыскивал квартиру Бенджамина, открывал шкафы, вытаскивал ящики стола, проверял книги. Это походило на составление плана экспедиции в неизученную местность.

Наступил рассвет, серый и неприветливый. В долине Роны на смену изнурительному дождю пришел холодный, колючий ветер. Было сумрачно, и они долго не выключали фары. На немецкой границе Габриеля вдруг бросило в жар, когда пограничник, как ему показалось, задержал взгляд на фальшивом канадском паспорте, полученном от Пацнера в Риме.

Дальше путь лежал мимо залитых водой полей Швабии. Машин на скоростном автобане стало больше. В городке Мемминген сделали остановку, чтобы заправиться бензином. Невдалеке виднелся торговый центр. Габриель отправил Кьяру в магазин со списком покупок. Вылазка оказалась более удачной, чем в Каннах: серые брюки, две рубашки, черный пуловер, черные туфли на резиновой подошве, утепленный нейлоновый плащ. Кроме того, в пакете с покупками лежали два фонарика, запасные батарейки, отвертки, плоскогубцы и разводные ключи.

Габриель переоделся в машине. Кьяра осталась за рулем до Мюнхена, куда они приехали во второй половине дня. Низкие, тяжелые тучи уже принесли в город надоедливый дождь.

Такую погоду любил Шамрон, называвший ее подарком от богов разведки. От усталости болела голова, а под веки как будто насыпало песка. Габриель попытался вспомнить, когда в последний раз нормально спал. Он посмотрел на Кьяру – девушка выглядела так, словно держалась только благодаря рулевому колесу. Отель, разумеется, отпадал. Выход нашла Кьяра.

За старым центром города, рядом с Райхенбахплац, стоит унылое, с невзрачным фасадом здание. Над стеклом двойной двери висит табличка – JÜDISCHES EINKAUFSZENTRUM VON MÜNCHEN. Еврейский центр Мюнхена. Припарковав машину напротив входа, Кьяра торопливо прошла в дом. Через пять минут она возвратилась, заехала за угол и остановилась уже напротив бокового входа. У двери их встретила девушка примерно одного возраста с Кьярой, с черными как вороново крыло волосами и тяжелыми бедрами.

– Как тебе это удалось? – поинтересовался Габриель.

– Они позвонили в Венецию моему отцу. Он поручился за нас.

Внутри центр выглядел вполне по-современному. Вслед за девушкой гости поднялись по лестнице на верхний этаж, где их провели в маленькую комнату с голым, покрытым линолеумом полом и двумя кроватями с бежевыми покрывалами. У Габриеля возникло чувство, что он попал в больничную палату.

– Мы держим ее для гостей и на крайний случай, – объяснила девушка. – Можете остаться здесь на несколько часов. За той дверью ванная с душем.

Габриель прошел за ней в небольшой кабинет около приемной.

– У вас есть копир?

– Да, конечно. Вон там.

Он достал из кармана письмо сестры Регины Каркасси и сделал фотокопию. Потом написал несколько слов на отдельном листе и передал копию и записку девушке. Номер хранился у него в памяти. Габриель продиктовал его девушке, и она положила документы в факс.

– Вена?

Габриель кивнул. Он услышал, как машина глухо щелкнула, установив контакт с офисом Эли Лавона, и увидел, как поползли один за другим листы. Операция заняла всего две минуты. Машина звякнула и выплюнула один-единственный листок с двумя наспех написанными словами:

Документы получены.

Габриель узнал почерк Лавона.

– Что-нибудь еще?

– Пару часов сна.

– С этим я вам помочь не могу. – Девушка улыбнулась ему. Впервые за все время. – Дорогу найдете?

– Без проблем.

Когда он вернулся в комнату для гостей, шторы уже были опущены. Кьяра лежала, подтянув колени к груди, и, похоже, спала. Габриель разделся и осторожно, чтобы не потревожить скрипучие пружины, залез под одеяло. Он закрыл глаза и провалился в сон без сновидений.