Пока моя красавица спит - Мэри Хиггинс Кларк Страница 52

Рут похолодела. «Он признался, что убил ее?»

«Нет. Он сказал мне, что толкнул ее и когда она потянулась за ножом для разрезания конвертов, он попытался его отнять. Во время этой драки она порезала себе правую щеку. Он еще рассказал, что нанял какого-то типа из тех, что постоянно околачиваются в его баре, звонить ей и угрожать».

Губы Рут помертвели. «Я это узнала только вчера ночью».

Лэйн пожал плечами. «Ваш муж не выдержит серъезного допроса. Мой вам совет — пусть он лучше признается в малом и расскажет то, что рассказал мне. Ведь вы полагаете, что это он убил, не так ли?»

«Да».

Лэйн поднялся. «Я уже говорил, что это не моя сфера, но я порасспрашиваю и найду вам кого-нибудь. Прошу прощения».

В полном отчаянии Рут несколько часов просидела, не шевелясь. В десять она посмотрела новости и услышала, что бывший муж Этель Ламбстон подвергся допросу в связи с ее смертью. Рут поспешла выключить телевизор.

События последней недели снова и снова проносились у нее в голове, как видеопленка, работающая в режиме «повтор». Десять дней назад душераздирающий звонок от Дженни: "Мама, какое унижение! На счету нет денег и чек вернулся. Меня вызывали в бухгалтерию. " С этого все и началось. Рут вспомнила, как она кричала на Симуса, стараясь оскорбить его побольнее. "Это я подтолкнула его к тому, что он потерял рассудок, " — подумала она.

Частичное признание. Что это означает? Непредумышленное убийство? Сколько за это могут дать? Пятнадцать лет? Двадцать? Но он спрятал ее тело. В какую же историю он влип, скрыв преступление! И как он мог оставаться таким спокойным?

Спокойным? Симус? Тот нож в его руке, которым он перерезал женщине горло... Невероятно.

На память Рут пришел эпизод, породивший потом в их семье ходовую шутку в те дни, когда они еще могли смеяться. Симус зашел в родзал, когда родилась Марси и — потерял сознание. Он не вынес вида крови. "Они больше волновались за твоего отца, чем за нас с тобой, " — говорила потом Рут дочери. «Это был первый и последний раз, когда я позволила пустить папу в родзал. Лучше пусть сидит в баре, чем путаться под ногами у врача».

Симус, который смотрит, как кровь хлещет из горла Этель, который запихивает ее тело в пластиковый мешок, вытаскивая его из квартиры. Рут вспомнила, как в новостях рассказывали, что с одежды Этель были срезаны все бирки. И у Симуса хватило хладнокровия проделать все это, а потом увезти тело и спрятать его в парке? "Нет, этого просто быть не может, " — решила Рут.

Но если он не убивал Этель, если он оставил ее так, как он уверяет, тогда моя и начищая нож, она уничтожила следы, которые могли бы навести на кого-то другого...

Все это подействовало на Рут так ошеломляюще, что она уже не была в состоянии продолжать свои размышления. Она устало поднялась и направилась в спальню. Дыхание Симуса было ровным, но вот он зашевелился. «Рут, побудь со мной». Когда она легла рядом, он обнял ее и снова уснул, положив голову ей на плечо.

Уже было три часа ночи, а Рут все еще размышляла, пытаясь найти какой-то выход. И словно бы в ответ на невысказанные мольбы, ей вдруг пришло на память, что последнее время она очень часто сталкивается в супермаркете с бывшим комиссаром полиции Керни. Он всегда так открыто улыбается и говорит: «Доброе утро». А однажды, когда у нее разорвался пакет с покупками, он остановился и принялся ей помогать. Комиссар нравился ей, несмотря на то, что глядя на него, она всегда думала о тех деньгах, которые вырвав у Симуса и его детей, Этель тратила на тряпки в магазине его дочери.

Керни жили в Шваб-Хаус на 74-ой улице. Завтра она и Симус пойдут туда и добьются встречи с Комиссаром. Он должен знать, как им поступить. Она может ему открыться. В конце концов Рут заснула с мыслью, что ей просто необходимо кому-то довериться.

* * *

Впервые за последние годы она проспала все утро в воскресение. Она оперлась на руку и посмотрела на будильник, было уже четверть двенадцатого. Яркий солнечный свет проникал в комнату сквозь неплотно прилегающие шторы. Рут посмотрела на Симуса. Во сне с его лица исчезло выражение тревоги и страха, которое так действовало ей на нервы, сейчас проступили черты того привлекательного мужчины, которым он когда-то был. Девочки похожи на отца, у них его чувство юмора. Ведь он был когда-то и остроумным, и уверенным в себе. А потом все покатилось. Непомерно подскочила стоимость ренты за бар, начали жаловаться соседи, постоянные клиенты уходили один за другим. И еще эти алименты — каждый месяц!

Рут осторожно вылезла из кровати и подошла к бюро. При безжалостном свете стало заметнее, какое оно пошарпанное. Она старалась как можно тише открыть крышку, но она скрипела, не поддаваясь. Симус заворочался.

«Рут». Он еще не проснулся окончательно.

«Лежи, — сказала она мягко. — Я позову тебя, когда завтрак будет готов».

Как раз, когда она снимала с огня бекон, раздался телефонный звонок, это были девочки. Они слышали об Этель. Марси, старшая, сказала: «Мам, нам, конечно, жаль ее, но ведь это означает, что мы больше ничего не должны, правда?»

Рут постаралась придать своему голосу веселость. «Да, похоже, так. Мы как-то еще не привыкли к этой мысли». Она позвала Симуса к телефону.

Рут представляла, каких усилий мужу стоило сказать: «Конечно, это ужасно радоваться чьей-то смерти, но мы радуемся лишь освобождению от нашего бремени. А сейчас расскажи мне, как поживают наши куколки-сестрички? Мальчики не пристают, я надеюсь?»

Рут приготовила бекон, жареные яйца, тосты, кофе, выдавила свежий апельсиновый сок. Она подождала, пока Симус поест, и подлила ему еще кофе. Потом уселась напротив него за старый дубовый стол, который им когда-то пришлось принять в подарок от его тетушки, старой девы, и сказала: «Нам надо поговорить».

Положив локти на стол и опершись подбородком на руки, она смотрела на свое отражение в покрытом пятнами зеркале буфета, мимолетно отмечая про себя, что она выглядит маловпечатляюще. Полинявший халат, некогда прекрасные светло-русые волосы поредели и стали серыми, круглые очки на маленьком лице придают ему измученный вид. Она отогнала от себя эти не относящиеся к делу мысли и продолжила: «Когда ты рассказывал мне, как оттолкнул Этель, как она порезалась ножом, как ты заплатил кому-то, чтобы ей угрожали, я решила тогда, что ты сделал и следующий шаг. Я решила, что это ты убил ее».

Симус не отрываясь смотрел в чашку с кофе. "Будто там ответы на все вопросы, " — подумала Рут. Потом он выпрямился и посмотрел прямо в глаза жене. Долгий сон, хороший завтрак и разговор с девочками как будто придали ему силы. "Я не убивал Этель, — сказал он. — Я просто пугал ее. Черт побери, я и сам был испуган. Я никогда не предполагал, что толкну ее, но это было бессознательно. Она порезалась, потому что схватила нож, а я вырвал его и снова бросил на стол. Она сильно испугалась, именно в эту минуту она и сказала: «Ладно, ладно. Ты можешь оставить алименты».