Завет Макиавелли - Аллан Фолсом Страница 5
Завет Макиавелли - Аллан Фолсом читать онлайн бесплатно
В качестве президента бывший вице-президент и сенатор от Калифорнии выполнял одно из своих предвыборных обещаний: бороться с прилипшим к Америке образом несговорчивой, агрессивной сверхдержавы. На сложном мировом рынке у корректного партнера больше возможностей. Нынешняя миссия в Европе была призвана смягчить атмосферу неодобрения и недоверия, возникшую за фактически односторонним решением ввести американские войска в Ирак — и за бесконечной кровавой бойней впоследствии. Визит к президенту Франции — первый в цепочке личных встреч с главами стран Европейского союза, за которым последует официальная встреча на саммите НАТО в Варшаве десятого апреля, в понедельник. Там Генри Харрис надеялся объявить во всеуслышание о вновь обретенном единстве.
Беда в том только, что, несмотря на внешние признаки взаимопонимания и готовность глав государств встречаться с президентом Соединенных Штатов, Генри Харриса не оставляло ощущение безрезультатности всех усилий. По крайней мере, с лидерами наиболее влиятельных стран дело идет нелегко… С президентом Франции Жеру и канцлером Германии Анной Амалией Болен — с ней предстоит встретиться сегодня вечером. Что тут можно предпринять, вопрос отдельный, особенно после нынешней беседы за закрытыми дверями с президентом Жеру. Сперва надо взвесить самому каждую деталь, еще до встречи с доверенными советниками. Генри Харрис сначала думает, потом говорит, и эта давняя привычка всем хорошо известна; вот и во время короткого перелета в Берлин на борту президентского самолета его никто не будет беспокоить.
Вот почему, любезно беседуя с Жаком Жеру, президент Харрис позволил себе задуматься о своем. Приближаясь к батарее микрофонов, принадлежащих более широким кругам журналистской общественности, он размышлял не столько о международных делах, сколько о гибели конгрессмена Майка Парсонса вместе с малолетним сыном и о безвременной смерти его жены Каролины.
Майкл Парсонс и Джон Генри Харрис выросли в пыльном городке Салинасе среди полей Калифорнии. Будучи старше на четырнадцать лет, Джонни Харрис сначала нянчился с Майком, даже меняя иногда пеленки, потом стал приятелем, а в школе заменял тому старшего брата, пока не отправился учиться в колледж на Восточное побережье. Много лет спустя Джон был шафером на свадьбе Майка и Каролины, потом помог другу на выборах в конгресс. Парсонсы не остались в долгу, оказывая всевозможную поддержку Харрису на территории Калифорнии во время избирательных кампаний в сенат и на пост президента Соединенных Штатов. Долгая история делает людей одной семьей, и вдруг такая ужасная смерть, не пощадившая никого… Это потрясение еще надо пережить. Генри Харрис присутствовал на похоронах Майка и Чарли, но проводить в последний путь Каролину не успел: помешали государственные дела — важные визиты в Европу.
Приближаясь под стрекот камер вместе с президентом Жеру к микрофонам, Генри Харрис вспоминал палату в клинике. Тело, мгновенно высушенное болезнью, под больничным одеялом и молодой человек у постели Каролины…
«Пожалуйста, — попросил тот негромко, — дайте нам минуту… наедине. Она только что… только что умерла».
Не в первый раз президент задумался, кто бы это мог быть. За все годы знакомства с Майком и Каролиной Генри Харрис не видел его ни разу, вплоть до того момента. И все же он знал Каролину достаточно хорошо, чтобы оказаться рядом с ней в момент смерти — единственным.
И он скорбел достаточно, чтобы попросить президента Соединенных Штатов оставить их вдвоем, хотя бы на несколько минут.
— Господин президент! — Жак Жеру пригласил Генри Харриса к микрофонам. — Быть может, вы хотите что-нибудь сказать народу Франции в этот славный апрельский день?
— Разумеется, господин президент, спасибо, — сказал Генри Харрис, улыбаясь легко и просто, как всегда.
Само собой, эпизод был отрепетирован, как и последующая речь по-французски, обращенная к галльскому народу. В ней говорилось о добрых традициях дружбы, доверия и взаимовыручки, связывающих французский народ и народ Соединенных Штатов с давних пор. Но даже стоя за батареей микрофонов, Генри Харрис продолжал думать о молодом человеке у смертного одра Каролины. Надо навести о нем справки, решил он.
Вашингтон, округ Колумбия. 11.15
Николас Мартен мерил шагами отделанный дубовыми панелями кабинет в доме Парсонсов в Мэриленде, стараясь ни о чем не думать. Стараясь не чувствовать зияющую дыру, оставшуюся после ухода Каролины. Запрещая себе вообразить, что все в порядке и Каролина сейчас появится в дверях.
Ее рука чувствовалась повсюду, особенно в изобилии комнатных растений и ярких керамических безделушек, разбросанных с точным расчетом: крошечная туфелька из Италии, расписная тарелка из Нью-Мексико, два кувшинчика из Голландии друг против друга, желто-зеленая подставка для ложек из Испании. В этом вся Каролина, с ее солнечным, неунывающим характером. Но незримое присутствие Каролины не делало комнаты ее собственностью. В домашнем кабинете мужа стол завален книгами и бумагами, на перегруженных книжных полках беспорядок, а то, что туда не поместилось, сложено стопками на полу…
На стенах повсюду висели фотографии в рамках: Майк, Каролина, сын Чарли — снимки, сделанные в разных местах на протяжении многих лет. Кроме них самих со стен улыбалась старшая сестра Каролины, Кэти. Вместе с мужем она жила на Гавайях, заботясь о матери, страдающей болезнью Альцгеймера. Она приезжала на похороны Майка и Чарли, возможно, будет завтра на похоронах Каролины, но Мартен этого точно не знал, поскольку не поддерживал отношений.
Вот Майк в профессиональном качестве: Майк с президентом, Майк с членами конгресса, Майк с известными спортсменами и артистами. Многие эти деятели — завзятые либералы, в то время как сам Майкл Парсонс — консерватор, так же как Генри Харрис. Мартен улыбнулся. Майка любили все по обе стороны политических баррикад. Политические пристрастия на личные отношения не влияют, — насколько известно Мартену.
Повернувшись у окна, через раскрытую дверь кабинета Мартен увидел в гостиной Ричарда Тайлера, адвоката и душеприказчика Каролины. Тайлеру тоже не сиделось: он ходил взад-вперед, разговаривая по мобильному телефону. Мартен попал в дом благодаря помощи адвоката. Позвонив Тайлеру рано утром и напомнив о письме, он спросил, нельзя ли ему провести несколько часов в доме Парсонсов — посмотреть определенные бумаги. Посоветовавшись с коллегами, адвокат согласился, но при условии личного присутствия. Тайлер даже подъехал к гостинице, чтобы забрать Мартена и привезти его в опустевший дом.
На загородной дороге они болтали о том о сем, но один важный предмет остался на удивление обойденным. Мартен ждал, что Тайлер заговорит сам, но тот промолчал, как молчали до сих пор и другие. Никто до сих пор ни слова не сказал о самоубийстве доктора Стивенсон — прежде всего потому, что газеты, телевидение и Интернет до сих пор не сообщили о трагедии.
Лорейн Стивенсон, однако, оказалась своего рода знаменитостью. Она лечила не только Каролину, но и Майка. За последние два десятка лет она побывала домашним врачом у многих известных законодателей; ее самоубийство должно бы вызвать национальный, если не международный, резонанс, но средства массовой информации молчали. Нигде ничего. Логично предположить, что, как душеприказчик, Тайлер узнал бы одним из первых. Раз уж Каролина дала Мартену право доступа к истории болезни, кто, как не Тайлер, должен был бы завести разговор? То есть если адвокат знает о самоубийстве. Но ведь он может быть не в курсе, так же как газеты и телевидение. Допустим, полиция скрывает происшествие. Но почему? Хотят сначала уведомить родных и близких? Вполне вероятно — причина не хуже любой другой. А может, коль скоро история запутанная, следственные действия не терпят преждевременной огласки.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии