Мертвые возвращаются?.. - Тана Френч Страница 5

У нас нет специальной должности составителя психологических портретов преступников, однако парни из убойного отдела, в основном без университетского образования, в глазах которых я с моими тремя курсами психфака была специалистом, частенько прибегали к моим услугам. В принципе у меня получалось неплохо; в свободное время, чтобы наверстать упущенное, я продолжала читать учебники, изучала статистику. И вот опять звонок. Из чего напрашивался вывод: полицейские инстинкты взяли у Сэма верх над защитными, раз он позвонил мне. Стал бы он беспокоить меня, если бы не нуждался в помощи? Видимо, прибыв на место преступления, он увидел нечто такое, что заставило его обратиться ко мне.

— Погоди! — произнес рыжеволосый. Он перестал поигрывать мышцами и теперь сидел, выпрямившись, на скамье. — Ты ведь когда-то работала в убойном?

Думаете, почему я не спешила заводить с ним дружбу? Слишком часто за последние месяцы я слышала эту алчную нотку.

— Было дело, — небрежно ответила я, одарив его сладчайшей улыбкой и взглядом, говорившим примерно следующее: «Лично тебе пришлось бы там несладко».

Любопытство рыжеволосого и его либидо вступили в стремительное состязание. В результате победило любопытство.

— Так это ты работала над тем самым делом? — спросил он и, скользнув по скамейке, приблизился ко мне. — Убитый ребенок. Как там все было?

— Все слухи верны, — ответила я.

На другом конце линии Сэм с кем-то заспорил. На его короткие, раздраженные вопросы отвечал все тот же знакомый гнусавый голос. Если бы рыжеволосый на секунду прекратил свои разглагольствования, я бы, пожалуй, угадала, кто это.

— Я слышал, будто у твоего напарника съехала крыша и он поимел подозреваемого.

— Не знаю! — отрезала я, пытаясь снять бронежилет, не уронив телефон.

Меня по-прежнему подмывало посоветовать рыжему заняться чем-то созидательным, однако я воздержалась — честно говоря, ни психическое здоровье моего бывшего напарника, ни его сексуальные наклонности меня больше не заботили.

Сэм снова заговорил, причем теперь в его голосе чувствовалось еще большее напряжение и растерянность.

— Ты не могла бы надеть солнечные очки, а также капюшон или шляпу?

Я замерла с натянутым на голову бронежилетом.

— Что там у вас, на хер, происходит?

— Пожалуйста, Кэсси! — произнес Сэм тоном, в котором проскользнули истерические нотки. — Прошу тебя!

Я езжу на древней «веспе». В городе, где ты значишь ровно столько, сколько тратишь денег, она смотрится совершенным анахронизмом, однако имеет и свои преимущества. На дублинских улицах мой драндулет способен передвигаться в четыре раза быстрее, чем обычная машина. Я спокойно могу найти для нее место на стоянке. Плюс еще одно неоспоримое преимущество: те, кто высокомерно посматривают на нее, скорее всего никогда не станут моими лучшими друзьями. Когда я выехала из города, погода для поездок на мотоцикле была идеальная. Накануне ночью шел дождь, злобно барабанивший по оконному стеклу, но под утро прекратился и на смену ему пришел ясный, первый почти весенний день. В другие годы, в утро, подобное сегодняшнему, я обычно выезжала за город и пела во всю мощь легких, мчась навстречу ветру на предельной скорости.

Деревня Гленскехи расположена рядом с Дублином, в горах Уиклоу. Я прожила половину жизни в Уиклоу, не приближаясь к ней дальше дорожного указателя. Вот какой она оказалась: кучка старых домов, выстроившихся вокруг посещаемой раз месяц церкви, пивная, магазин. В общем, место глухое и ничем не примечательное — на такое вряд ли обратят внимание даже те бедолаги, что прочесывают сельскую местность в поисках дешевого жилья.

В восемь часов утра в четверг главная улица — пожалуй, она и единственная — была пустынна и мила как видовая открытка. Мне на глаза попалась лишь пожилая женщина, катившая магазинную тележку с продуктами мимо старого гранитного памятника, поставленного неизвестно кому или чему. За спиной у нее вдоль извилистой улицы выстроились симпатичные сахарно-миндальные домики, а еще дальше возвышались равнодушные зелено-коричневые горы.

Ну кого здесь могут убить? Разве что фермеры подрались по поводу межи; или женщина попала под горячую руку пьянчуге мужу; или кто-то прирезал родного брата, с которым прожил в одном доме более сорока лет. В общем, все наши родные и до боли знакомые семейные преступления, старые, как сама Ирландия. Вряд ли такой опытный детектив как Сэм впадет в истерику из-за подобных вещей.

А еще мне не давал покоя второй голос, который я услышала на заднем плане. Сэм, насколько мне известно, единственный детектив, у которого нет напарника. Ему нравится работать в одиночку. Каждое дело он расследует с разными командами — то с местными ребятами, которым приятно заполучить в помощники опытного столичного сыщика, то с парой детективов из убойного отдела, которым при раскручивании серьезного дела нужен третий сотрудник. Сэм умеет ладить с людьми, он идеальный помощник. Интересно бы знать, кому их моих прежних знакомых он помогает теперь.

За деревней дорога заметно сузилась и, изгибаясь, вела вверх, окруженная с обеих сторон цветущим кустарником. Наделы здесь были не такие просторные и более каменистые.

На гребне холма двое. Сэм, белокурый и коренастый, широко расставил ноги и засунул руки в карманы куртки. Рядом — кто-то еще, но я не поняла кто. Стоит, повернувшись спиной к ветру и пригнув голову. Солнце все еще висело низко над горизонтом, и длинные тени превращали их обоих в гигантов, чьи силуэты резко выступали на фоне облаков. Казалось, два небесных посланца спустились от солнца вниз на сияющую дорогу. Позади них трепетала на ветру лента, которой обычно огораживают место преступления. Сэм приветственно поднял руку. Его спутник ограничился быстрым кивком, и я тут же узнала его.

— Ни хрена себе! — воскликнула я, прежде чем заглушить мотор «веспы». — Да это Фрэнки! Откуда ты здесь взялся?

Фрэнк сгреб меня в охапку и приподнял над землей. За четыре года он нисколько не изменился. Готова спорить, он все еще носит свою старую кожаную куртку.

— Кэсси Мэддокс! — произнес он. — Лучшая в мире фальшивая студентка. Как поживаешь? Как дела в «бытовухе»?

— Спасаю мир. Мне даже вручили лазерный меч и прочие прибамбасы.

Краем глаза я уловила смущенно-недовольный взгляд Сэма. Я не часто рассказывала ему о нашей с Фрэнком секретной операции, а уж его имя не упоминала точно. Но лишь повернувшись к Сэму лицом, поняла: вид у него не подарок. Губы плотно сжаты, какой-то очумелый взгляд. Внутри все сжалось — похоже, случай хуже некуда.

— Как ваши дела? — спросила я, снимая шлем.

— Лучше не бывает, — ответил Сэм и попробовал изобразить улыбку.

Получилось неубедительно.

— Дай-ка посмотрю на тебя, — шутливо произнес Фрэнк, отстранив меня на расстояние вытянутой руки и внимательно разглядывая. — Значит, вот что теперь носят самые элегантные детективы.