Семьдесят пять шагов к смерти - Андрей Ильин Страница 5

— Что?

— Нырнуть?

— Когда?

— Да хоть прямо сейчас! Вот банька, там — речка, и температурка подходящая. Все как надо.

Ага — что-то возле нолика. И водичка — чуть больше.

— Сашка, оставь человека в покое, — зашумели, заступаясь за Игоря, общие приятели, которые уже сидели за деревянным, грубо сколоченным столом. — Что ты всех в прорубь! Без году неделя познакомились, а ты его сразу окунать. Пошли лучше пивка зальем.

— Почему нет? Можно попробовать, — не очень уверенно сказал Игорь. — Интересно.

— Интересно, когда в прорубь трое ныряют, два выныривают, — подмигнули мужики. — И то потом жены претензии предъявляют, потому как отогреть не могут. Давай лучше к нам и к пивку поближе! После баньки это — первое дело. А в лужах валяться после станем, когда водочкой догоним.

Захохотали дружно.

Александр выжидательно смотрел на Игоря.

— Вы что, морж?

— Нет, моржевание — это другое. Это, я считаю, не на пользу. Это как обухом по голове без подготовки и предупреждения. А баня — другое дело! Вначале надо организм прогреть до самых до печенок, так чтобы прикуривать от него можно было, и лишь потом окунаться. Да вы попробуйте, сами поймете…

— Давайте.

Зашли в парилку и сидели там точно чуть не до обморока.

— Ну как?

— Ух… Еле терплю.

— Тогда еще пару минут, а после…

Выскочили на улицу в клубах пара, как есть, голяком, даже вениками не прикрываясь.

— Вперед, туда! — радостно закричал, запрыгал босиком по тропинке Александр. — Пока жар не ушел.

Ссыпались вниз к реке, Александр впереди, Игорь позади. А вон и мостки. Прошлепали, простучали босыми подошвами по доскам. И… бултых! Александр «рыбкой», вперед головой ухнул в темную, холодную реку. Вынырнул, отдуваясь, разгребая, разбрызгивая во все стороны воду! Заорал:

— Уф! Хорошо!

Игорь нерешительно замер на срезе мостков.

— Ну же! Давайте. Не раздумывайте, а то после не решитесь!

Эх… Прыгнуть, как… в прорубь головой…

Вода разошлась, сомкнулась. Дыхание на мгновение перехватило, по коже побежали быстрые, колкие мурашки. Вода показалась горячей, обожгла, как крутой кипяток.

Но ничего. Не так уж и страшно!

Вынырнул. Вздохнул. Закрутил головой.

— Что, Игорь, оценил?

— Да… И холода почти не чувствуется. Только кожу пощипывает.

— Это потому, что организм еще жар хранит. А теперь вперед — на берег. В баньку париться, холод выгонять! Кто быстрее? — Поплыл саженками, загребая ледяную воду. — Догоняй!..

И как-то так, сразу, они перешли на «ты».

Потому что трудно на «вы», когда — голыми в бане. И в реку с мостков.

В бане все равны, все без «портфелей».

Эпизод четырнадцатый. Шесть месяцев и двенадцать дней до происшествия

Дорога стелилась под колеса, шурша и навевая. Раньше — приятные мысли об отдыхе, доме, отпуске. Теперь совсем о другом.

Ну почему так получилось? Почему — я? Почему — мне? Именно мне. Жил же себе спокойно, ни о чем таком не думал, ничего не подозревал. Лучше бы и дальше — не знал. Но все переломилось в одночасье, как спичка…

Кто-то гуднул, шарахнулся влево, обогнал, цепляя обочину, замигал возмущенно аварийкой.

Что такое?

Черт, надо аккуратнее — вывалился на встречку, не заметил, задумался. Так можно и в лоб прийти…

А хоть бы и в лоб!

Нет, так нельзя, надо взять себя в руки. Жизнь сорвалась в штопор, но она еще не кончена!.. Она продолжается.

Боковая дорога. Был знак? Вроде, да. А какой? Не заметил, проскочил. У кого основная? Притормозить? Кто это там прёт?

Дьявол! Он что, не видит? Или это он вылетел под знак со второстепенной дороги? Что теперь? По тормозам?! Нет, не успеть. Не пропустить! А если ускориться, проскочить? Газ в пол…

Рванула машина. Мелькнули в боковое стекло фары. Ослепили.

И тут же удар! Скрежет металла. Звон разбитого стекла. Куда-то потащило, крутнуло. Толкнуло грудью на баранку. Но не сильно. Не смертельно.

Загудел заевший клаксон — резко, тревожно.

Доигрался, черт! Что теперь? Надо аварийку срочно, чтобы кто-нибудь еще не въехал, не зацепил, не добил!

Послушать себя. Пощупать… Вроде цел. А что там, во второй машине?

Выскочить. Увидеть… Ту, другую машину развернуло, отбросило метров за пять, к обочине.

Точно, пришла беда — отворяй ворота. Хотя чего на судьбу пенять, когда думал о своем, когда ехал черт знает как, на рефлексах. Ладно не на встречке, хорошо, что не в лоб. Потому что до этого несколько раз… И гудели ему, и мигали. Надо было, дураку, остановиться, в себя прийти… А лучше вообще не ездить. За баранкой сопли не жуют…

Машина.

Тревожно мигают аварийки, освещая все вокруг красным светом. В машине на водительском сиденье женщина. Или девушка — не разобрать. По лицу течет кровь. И еще красные всполохи. Жутковатое зрелище!

Жива ли?

Мгновенный испуг, потому что если туда — на нары, там все прочие неприятности пустячком покажутся. Все познается в сравнении. А оттуда есть с чем сравнивать!

Попытаться открыть, дернуть на себя дверцу.

Женщина вздрогнула. Приподняла голову. Поморщилась.

Лицо безобразное, перекошенное гримасой боли и злобы.

— Вы живы? Живы?

Кивнула. Не очень уверенно.

— Пока жива. Потом — не знаю. У вас есть платок?

— Что?

— Платок, кровь стереть.

— Платок? Да, сейчас.

Нашарить, достать платок, протянуть.

Промокнула кровь. Больше — размазала по лицу. Взглянула на него с ненавистью.

— Вы что творите? Что вы сделали с машиной! Со мной. И… с колготками, вот!

Это — да. Колготки — это серьезно. Что там — машина, за колготки она теперь кого хочешь порвет. А может, это не он? Может — она? Тут еще надо разобраться. Дама за рулем тоже не подарок. Могла не среагировать, могла превысить, не заметить. Ладно, бодаться будем потом. А пока обострять не стоит.

— Вы в порядке?

— В совершеннейшем. Если не считать убитой машины и убитой меня. Дайте руку!

Протянул руку.

Дама с трудом поднялась с сиденья, вылезла.

— Осторожно.

— Теперь поздно осторожничать! Какого черта вы неслись? Куда вы спешили? На тот свет? Ну и ехали бы себе. А я туда не тороплюсь! Или вам компания нужна?