Кто убил Оливию Коллинз? - Джо Спейн Страница 44

— Хорошая, — сказал он, встретившись с ней взглядом, но тут же отвел глаза.

Классические симптомы, подумала Эмма. Но в мягкой форме.

— Я раньше часто плела всякие вещи со своим братом, — сказала она. — Он уже большой. Учится, хочет стать ученым. Он очень умный. Мне кажется, ты тоже очень умный. Я не ошиблась?

Вулф снова пожал плечами.

— Родители говорят, что да. Моя сестра считает, что нет.

— Твоя сестра, Лили-Мэй? Вы же близнецы, да?

— Ну да.

— Когда была маленькая, всегда хотелось сестру или брата-двойняшку.

— Ничего хорошего.

— Правда?

— Правда. Она вечно ходит за мной. Хочет все делать вместе. Я один раз прочел статью в журнале. Наверное, родители забыли спрятать. Там писали, что ребенок съел своего близнеца в утробе.

— Лили-Мэй повезло, что ты ее не съел.

— Это мне повезло, что она меня не съела.

— Иногда хочется побыть одному, это нормально. Я сейчас живу одна. Никогда не думала, что мне это понравится, но, оказывается, очень даже здорово. Никто не занимает туалет, когда мне туда хочется. Никто не выпьет мое молоко, не съест мои котлеты. И всегда можно принять ванну, не опасаясь, что кто-то другой слил всю горячую воду.

— Ага. Мы раньше вместе купались, но теперь уже слишком большие. Мне нравится самому по себе, но…

— Да?

— Хочется иметь друзей. Лили-Мэй мне не друг, она моя сестра. Я бы в друзья ее не выбрал.

— Это понятно. Меня бы тоже бесило, если бы кто-то постоянно таскался за мной, хочу я этого или нет. Наверное, мисс Коллинз тоже это понимала, она же жила сама по себе. Могла понять, что иногда просто хочется побыть одному. Ну и ей с тобой веселее.

Вулф собирался было кивнуть головой, но остановился, словно задумался, не пытается ли она его провести.

— Ты можешь ничего мне не рассказывать, если не хочешь, — сказала Эмма. — Просто я работаю в полиции, а мисс Коллинз умерла, и теперь мы разговариваем со всеми, кто ее знал. Чтобы проверить, все ли в порядке. Мы сегодня, так или иначе, собирались с тобой поговорить.

Руки Вулфа замерли на плетении. Он задумался.

— У вас там все нормально? — донесся сквозь листья голос Лили.

Эмма выругалась про себя. На этом конец. Не следовало ей заводить этот разговор с Вулфом, даже неофициально, но… в конце концов, мать дала ей разрешение подняться на дерево, чтобы забрать его.

— Я хочу с тобой поговорить, — прошептал Вулф. — Но мама говорит, что нельзя.

— О, — сказала Эмма. — Понятно.

У нее чаще забилось сердце.

— Уже идем, — крикнула она вниз Лили.

— Мне очень стыдно, — сказал Вулф.

— Почему?

— Надо было зайти к ней. Может быть, я бы ее спас.

— О, Вулф. Ты бы не смог. Она умерла очень быстро, зашел бы ты или нет, это уже ничего бы не изменило.

— Но тогда она хотя бы не осталась там лежать. Как она выглядела, когда вы ее нашли? Вся в бинтах?

— Что?

— Как в «Мумии». Папа сказал, что она, наверное, мумифицировалась, но потом мама сказала, что, наверное, она выглядела жутко из-за насекомых.

Эмма покачала головой.

— Нет. Она выглядела, как будто заснула. Заснула счастливым сном.

— О…

Вулф не то чтобы улыбнулся, но немного успокоился.

— Мне нравится твоя корзинка, очень симпатичная, — сказала Эмма. — Можешь мне такую сделать?

— Зачем?

— Пригодится.

— Для чего?

— Для всяких мелких безделушек.

— А. Ну, тогда эта не подойдет. Слишком редкая, все будет проваливаться.

— Вот и я думаю.

— Сделаю тебе другую, поплотнее.

Эмма улыбнулась.

— Спасибо. Я тогда слезу и скажу твоей маме, что ты для меня делаешь работу. А мы с ней пойдем к вам в дом, хорошо? Спускайся, когда будет готово.

Вулф кивнул. Больше он ничего не сказал, он уже с деловым видом начал выбирать на полу подходящие соломины.

Эмме хотелось спуститься с дерева так же грациозно, как поднялась, но из-за непрошеной помощи силы тяжести спуск получился неумелым и неуклюжим; она ушибла ноги и ободрала костяшки рук.

Выпрямившись, она встретила вопросительный взгляд Лили.

— У него там все хорошо, — сказала она. — Он скоро спустится. А вот нам с вами, по-моему, надо поговорить.

Лили болезненно сморщилась.