Мертвые не лгут - Саймон Бекетт Страница 4

Наутро я выехал еще затемно. Несмотря на ранний час, движение было плотным. По дорогам метались лучи фар грузовиков и первых автобусов. Но когда я покинул Лондон и направился на восток, стало свободнее. Вскоре исчезли фонари, и, когда городские окраины остались за спиной, ярче засияли звезды. Приглушенное свечение экрана спутниковой навигации создавало иллюзию теплоты, но на улице было еще прохладно, и пришлось включить отопитель. Зимние холода продолжались очень долго, и хотя календарь обещал весну, она оставалась всего лишь формальностью.

Проснулся я вялым и больным. И решил бы, что такое состояние вызвано легким похмельем, если бы накануне вечером выпил больше одной бутылки пива. Но после горячего душа и быстрого завтрака почувствовал себя лучше, и все мои мысли были заняты предстоящим днем, чтобы беспокоиться о чем-либо ином.

Утренние дороги казались мирными. Прибрежные болота Эссекса находились недалеко от Лондона. Унылые города в низинах и сельские районы вели постоянную борьбу с морем и нередко терпели поражение. Я не был знаком с юго-восточным побережьем, а инспектор Ланди сопроводил свои инструкции в электронном письме просьбой, чтобы я выехал заблаговременно. Сначала я решил, что он перестраховывается, но, взглянув в Интернете на карту эстуария реки Солтмир, убедился, что полицейский прав. Путаница проливов и солончаков, о которой упоминал инспектор, носила название Бэкуотерс и представляла собой граничивший с устьем лабиринт проток и канав. На фотографиях со спутника они напоминали питающие артерию капилляры, до большинства из которых можно добраться только на лодке. Но только не в отлив, когда вода спадает, обнажая бесплодное грязевое пространство. Дорога, по которой мне предстояло ехать, шла по краю, но казалась узкой и извилистой.

По мере того, как светлело впереди небо, тускнел экран спутникового навигатора. В стороне замаячил силуэт нефтеперегонного комбината на острове Кэнви – усеянные сверкающими огнями черные геометрические формы. Машин на шоссе прибавилось, но затем я свернул на боковую дорогу, и они исчезли – я снова ехал один навстречу разгорающемуся рассвету.

Вскоре выключил навигатор, полагаясь только на указания Ланди. Пейзаж походил на плоский лист бумаги, помеченный только зарослями боярышника и редко – домом или амбаром. Следуя инструкциям инспектора, я проехал через стоящий у горловины русла небольшой, унылый на вид городок под названием Кракхейвен. Миновал отделанные галечником бунгало и каменные коттеджи и оказался у бухты, где в грязи под углами друг другу лежали покрытые коростой рыбацкие лодки и траулеры, дожидаясь высокой воды, чтобы снова обрести достоинство и смысл.

Непривлекательный городок, и я без сожаления оставил его позади. Дорога продолжалась вдоль русла; там, где в прилив вода заливала берег, асфальт местами разрушился. Судя по всему, недавно. Прошедшая зима способствовала наводнениям, но, занятый своими проблемами в Лондоне, я мало следил за сообщениями о береговых штормах. Здесь же их прочувствовали в полной мере: на дороге и на окрестных полях я заметил выброшенные морские водоросли. Наблюдая последствия глобального потепления, понимаешь, что оно не просто предмет споров между учеными.

Я следовал по дороге к входу в устье. В отлив оно представляло собой испещренное лужами и ручейками грязное пространство. Я уже начал сомневаться, не пропустил ли поворот, но увидел впереди на берегу ряд низких строений. Рядом полицейские машины, и, чтобы не осталось сомнений, знак подтвердил, что передо мной Солтмирская устричная компания.

У ворот дежурил полицейский констебль и, прежде чем меня пропустить, с кем-то переговорил по рации. Я поставил машину на раскрошившуюся асфальтовую площадку рядом с полицейскими автомобилями и фургоном перед брошенными устричными ангарами. Когда, одеревеневший от долгой езды, я вышел из теплого салона, холодное утро обрушилось на меня, словно душ. Воздух полнился криком чаек, и в нос ударил запах гниющих водорослей с солоноватым земным привкусом открывшегося дна. Сделав глубокий вдох, я обвел глазами картину приливно-отливного пейзажа. Вода ушла, и эстуарий выглядел так, словно некий великан прокопал длинный ров, оставив после себя лишь ровною грязь с пойманными в ловушку лужами. Было в этом что-то от унылой лунной оголенности. Но прилив уже начался, и вода прибывала: в трещинах на дне русла, наполняя их до краев, заструились ручейки.

Изменившийся ветер принес ритмичное тарахтение вертолета – то ли полицейского, то ли береговой охраны. Я различил сновавшее на воде взад и вперед пятнышко. Те, кто занимались поиском, хотели по максимуму воспользоваться световым днем и низкой водой. Плавающее тело выделяет недостаточно тепла, чтобы его засекло инфракрасное оборудование, его также трудно обнаружить с воздуха, особенно если оно перемещается под поверхностью. Немного времени, чтобы найти останки, затем вода поднимется и снова их унесет.

Так что хватит бредить, приступай к делу. Полицейский в фургоне сообщил мне, что инспектор Ланди находится на стороне причала. Я обошел закрытые устричные ангары и, выйдя с фасада и увидев в конце бетонного эллинга фургон с полицейской жестко-корпусной надувной лодкой на прицепе, понял, почему поиски решили начать с этого места. Эллинг понижался к глубокому каналу в дне сразу за набережной. Прилив зальет первым делом его и позволит спустить лодку на воду до того, как наполнится все устье. Глубины пока не хватало, но, судя по воронкам и завихрениям на поверхности, ждать придется недолго.

У лодки стояли несколько мужчин и женщин и тихо разговаривали; от пластиковых чашек в их руках в воздух поднимался парок. На некоторых была полувоенная форма: синие брюки и рубашки под объемными спасательными жилетами, из чего я заключил, что они из морского ведомства. Другие носили гражданскую одежду.

– Как мне найти инспектора Ланди? – спросил я.

– Это я, – ответил один из группы и повернулся ко мне: – Доктор Хантер, если не ошибаюсь?

Внешность человека непросто представить по голосу, но в случае с Ланди это было нетрудно: его голос прекрасно соответствовал его внешности. Ему было слегка за пятьдесят, и он был похож на стареющего и начинающего толстеть борца: спортивную форму потерял, но кряжистая фигура и мускулатура остались при нем. Топорщащиеся усы придавали ему вид добродушного моржа, а округлое лицо за очками в металлической оправе казалось то жизнерадостным, то мрачным.

– Вы рано. Нашли нас легко? – Он пожал мне руку.

– Хорошо, что получил ваши инструкции, – признался я. – Вы были правы по поводу навигатора.

– Недаром же это место зовут Блэкуотерс ^[2]. Пойдемте раздобудем вам чашку чая.

Я думал, мы направимся к фургону, но он повел меня за ангары к своей машине – старенькому «Воксхоллу», выглядевшему таким же крепким, как его хозяин. Открыв багажник, инспектор достал большой термос и налил в две пластиковые чашки горячего чаю.