Секрет Юлиана Отступника - Грег Лумис Страница 37

— Впечатляет, — сказал Лэнг, задумавшись против воли о том, что в мире ничего не меняется. Точно такие же трюки со сменой правительств не раз проделывала в разных странах и организация, на которую он когда-то работал. — Но можно ли это классифицировать как военные преступления?

— Может быть, нет, а может, и да, — ответил профессор. — В декабре 1944 года, в Арденнах — вы, американцы, если не ошибаюсь, называете это сражением за Арденнский выступ, — Скорцени отобрал несколько сотен немцев, свободно говоривших на английском с американским акцептом, переодел их в форму армии США и запустил к американцам в тыл.

— Их следовало расстрелять как шпионов, — возразил Лэнг, — но преступлением это тоже вряд ли назовешь.

Профессор слабо улыбнулся.

— Можно было бы с вами согласиться, если бы не одно «но». Люди Скорцени захватили человек сто в плен, связали и казнили. Расстреляли всех в спину. Вдобавок к этому он еще и украл некоторые произведения искусства и драгоценности.

— Если так, — спросил Лэнг, — почему же его не предали суду?

Старик пожал плечами.

— После войны он исчез, как будто его и не было никогда. А через несколько лет обнаружился в Испании. Франко взял его под свое покровительство, а Скорцени помогал каудильо в реорганизации испанской армии.

Лэнг поднялся и через плечо профессора вновь взглянул на фотографии. И снова у него возникло похожее на deja vu [24]ощущение, будто он уже где-то видел это лицо.

— Если союзники знали, что он там, почему же они не заставили Франко выдать его? Уверен, что соглашение с Испанией о выдаче преступников у нас было.

Блюхер снова невесело усмехнулся.

— Вы рассуждаете, как юрист.

— Я и есть юрист.

Старик неожиданно подмигнул Герт.

— Я погиб. Попался адвокату.

Похоже, издевательство над адвокатами превратилось в международный вид спорта.

Блюхер тоже поднялся.

— Знаете, герр Рейлли, вы задали очень хороший вопрос: почему Скорцени не выдали из Испании? Дома у меня имеются кое-какие материалы, они должны вас заинтересовать. Время уже позднее. Может быть, нам все же стоит встретиться в замке завтра? Я бы захватил их с собой.

— Почему бы не встретиться завтра здесь же? — спросила в свою очередь Герт. — В номере безопаснее, чем среди руин замка.

— Это верно, — согласился Блюхер. — Но все же при дневном свете, и если кругом люди, я чувствую себя в большей безопасности.

— Позвольте, я вызову вам такси, — предложил Лэнг и потянулся к стоявшему поблизости телефону. — Напишите ваш адрес, чтобы я мог сказать его водителю.

Блюхер не стал отказываться и через несколько минут ушел.

Лэнг озадаченно посмотрел на Герт.

— Кому какое дело, будет или не будет опубликована книга о людях, умерших много лет назад? Разве что какой-то неонацистской организации… ну там, бритоголовым или еще кому-нибудь в этом роде.

Герт погасила сигарету.

— Возможно, ни тем и ни другим. Очень может быть, что в книге, как и предположил старик, содержится и другая информация. А вот какая…

Она завела руки за спину и расстегнула блузку, выпустив на свободу стиснутую материей грудь. Лэнг уставился на нее, словно зачарованный, и не сразу понял, что она задала ему вопрос.

— Думаю, завтра мы об этом узнаем.

Герт аккуратно сложила блузку и переступила через юбку. Лэнг видел это представление каждый вечер, и каждый раз оно всецело занимало его внимание.

— Просто ужасно, когда ты так смотришь. Я чувствую себя гамбургером перед Грампсом, пускающим на него слюни.

— Слюни у меня перестали течь еще на прошлой неделе. Кроме того, если бы ты не хотела, чтобы я разглядывал тебя, то ушла бы в ванную.

— А кто говорит, что я не хочу, чтобы ты меня рассматривал?..

— Спишь? — спросила Лэнга Герт, когда он уже начал засыпать.

— Еще нет.

— Ты и правда думаешь, что мы столкнулись с какой-то организацией? «Die Spinne» или что-то в этом роде?

— С чем мы столкнулись?.. Возможно. Никому, даже старикам, не хочется идти в тюрьму или, скажем, быть высланными из страны. И можно смело держать пари — среди нацистов, хоть старых, хоть чуть помоложе, найдутся по-настоящему богатые люди, способные нанимать убийц целыми толпами.

От этой мысли на душе легче нисколько не становилось.