Синдром Коперника - Анри Лёвенбрюк Страница 36

Сейчас же меня охватило нетерпение. Надо поторапливаться. Дрожащими руками я задернул шторы. Гостиная снова погрузилась в успокаивающий полумрак. Я сжал кулаки. Мне больше нельзя здесь оставаться. Нужно выбираться из этой квартиры.

У меня наконец появились силы действовать. Я поспешно принял душ и оделся. Натягивая в ванной одежду, старался не смотреть на себя в зеркало.

Я быстро вернулся в гостиную, сложил диван и вдруг, вопреки себе, вместо того чтобы немедля направиться к выходу, рухнул на оранжевые диванные подушки, словно притянутый ими. И застыл, уставившись в потолок, глубоко задумавшись, раздираемый желанием уйти и страхом столкнуться с внешним миром. Разум кричал: «Поднимайся!» — но ноги не слушались.

Пролежав так несколько минут, я почувствовал, что силы окончательно меня оставили. В отчаянии я медленно опустил глаза, мой взгляд наткнулся на видеомагнитофон, криво пристроенный на телевизоре. И я увидел четыре зеленые цифры, мерцавшие в черном окошке. Я недоверчиво протер глаза. Видеомагнитофон показывал то же время, что и мои часы! 88:88. Время, которого не существует! Четыре зеленые завитушки зажигались и гасли с равными интервалами, и их образ отпечатался в моих вытаращенных глазах. Вскоре мне показалось, что светящиеся цифры отделились от видеомагнитофона и плавают посреди гостиной. Я зажмурился, но по-прежнему видел огромные восьмерки, которые угрожающе надвигались на меня, словно четыре гигантские голограммы.

Именно тогда, я должен это признать, приступ паники перешел в галлюцинацию; похоже, что мозг, истерзанный потрясениями последних дней, сдал.

Вдруг все наконец обрело смысл, прояснилось: я уверился, что время остановилось.

Время. Не для других, не для всей планеты, а только для меня одного. Часы, минуты, секунды для меня замерли. Все просто. И это все объясняло. Я был уверен, что так или иначе попал во временную петлю, из которой мне не выбраться. Если задуматься, все очевидно. Конечно, до меня доносились звуки мира снаружи, продолжавшего жить, двигаться вперед, но меня в нем уже не было. Я выпал из времени.

Отрицание очевидного, каким бы немыслимым оно ни казалось, ни к чему не ведет. Возможно, я не в состоянии разобраться в причинах, но я должен принять это. Я вне времени. Абсолютно оно или относительно, я вне его.

Это даже возбуждает. А вдруг я на пороге нового этапа в понимании времени? За пределами классической физики, теории относительности и квантовой физики я, быть может, стою на пороге нового этапа в понимании пространства-времени, которое смогут изучить благодаря моему необычному состоянию. Я готов подвергнуться исследованиям физиков. Я не злопамятен.

В любом случае нельзя отрицать: там, где я нахожусь, есть пространство и материя, но нет математического, измеряемого времени. Разумеется, это ставит под сомнение все существующие теории, в частности теорию ограниченной относительности, по которой время и пространство связаны. Тем не менее сегодня мы допускаем, что время началось тринадцать миллиардов лет назад, иначе говоря, что у него есть начало. А раз у времени есть начало, почему у него не может быть конца? Или даже паузы? Как знать, может быть, я как раз и оказался именно в такой временной паузе?

В чем я не сомневаюсь, так это в том, что вышел за пределы геометрической линии, по которой, как принято считать, движется время. Так и есть. Я больше не на линии. Если верно, что на прямой одна точка непременно располагается перед или после другой, то что будет, когда сойдешь с этой прямой?

С другой стороны, мой опыт мог бы подтвердить теории, по которым время — абсолютная величина. В случае если время абсолютно, оно не принадлежит ни материальному миру, ни нашему разуму и может существовать, даже если мир или наш разум не существуют. Взаимосвязи между ними нет. Мой разум может быть извлечен из времени, и это его не остановит.

Часовщики разорятся.

Мне совершенно необходимо встретиться с уважаемыми господами учеными. Они смогут подвергнуть мой случай тщательному анализу. Мне самому не удается найти объяснение. Я просто принял это на веру, на высшем уровне очевидности, которым, признаться, не владею. Настоящего не существует. Все очень просто: мгновение не существует, пока оно не пройдет. Само назначение мгновения в том, чтобы проходить, и, пока этого не произойдет, его нет, следовательно, оно не существует. Настоящего не существует. Все в прошлом.

Яснее ясного.

И вот я вне времени. Само собой, это довольно необычно, даже невероятно. Но, по-моему, я довольно легко с этим справляюсь. В сущности, в этом даже есть что-то успокаивающее.

Я спрашиваю себя.

Чертов видеомагнитофон.

Привет, вот он я перед вами, и я застрял вне времени. Должно быть, это просто физический феномен, вполне объяснимый. Нечто вроде выпадения, выскальзывания. Случай наверняка очень редкий. Но нельзя сказать, чтобы после всего странного, что со мной произошло, меня это сильно удивляло. Должно существовать какое-то разумное объяснение. Здравое основание. Теперь, по крайней мере, я знаю, что со мной. Попросту выпал из времени. Я не шизофреник. Я — вне времени.

Именно так. Впрочем, можно проверить.

Раз, два, три.

Вот. Не прошло ни секунды. На моих часах и на видеомагнитофоне то же самое время. 88:88.

Я, должно быть, один могу его видеть — час, который не существует. Даже не знаю, смертный ли я.

Я должен был догадаться с самого начала. Мне следовало больше доверять своим часам. 88:88. «Гамильтон»! Они бы мне не солгали! Нужно с большим уважением относиться к часам. В конце концов, они гораздо лучше нас разбираются в том, что касается времени. Они умеют измерять время, за которое световой луч, вызванный возбуждением атома цезия-133, совершает более девяти миллиардов колебаний. То есть секунду. Часы, они такие.

Сам не знаю, откуда во мне взялось такое упрямство. Мне нужно предупредить Аньес. Впредь ей не стоит обо мне беспокоиться. Я больше ничем не рискую, мне только надо освоиться.

Кроме того, я не должен стремиться назад во время, где живут другие. Хватит за него цепляться. Это наверняка опасно. Возможно даже, стоит совсем перестать взаимодействовать с ним. С ними. С теми, кто остался внутри. Они наверняка не смогут меня понять. А я рискую обрушить на них время. Мне нельзя так рисковать. С моей стороны это было бы верхом эгоизма.

Даже не знаю, смертный ли я.

А если те двое в серых куртках пытались предупредить меня? Почему бы и нет? Если подумать, это кажется вполне правдоподобным. Куда более правдоподобным, чем все те параноидальные бредни, которые я себе напридумывал… Да и откуда взяться убийцам на моем пути? Я в жизни мухи не обидел. Нет, скорее всего, даже наверняка, они что-то вроде агентов времени. Двое, которые в курсе, что со мной. Это все объясняет.

Типы в сером — агенты времени.