1974: Сезон в аду - Дэвид Пис Страница 34

— Во сколько это было?

— Около десяти. Так вот, я поехал и встретился с этим парнем…

Фрейзер сидел, наклонившись вперед, положив руки на стол, и улыбался.

— И кто это был?

— Черный парень, имени своего не назвал. Сказал, что был с Барри в воскресенье вечером.

— Как он выглядел?

— Как обычный негр. — Я затушил сигарету и достал еще одну — из своей пачки.

— Молодой? Старый? Высокий? Маленький?

— Черный. Курчавые волосы, большой нос, толстые губы. Что ты еще хочешь от меня услышать?

Сержант Фрейзер улыбнулся.

— Он не сказал, употреблял ли Барри Гэннон спиртное?

— Я спросил его — он сказал, что Барри был выпивши, но не в стельку.

— Где это было?

Я помолчал, думая, что вот здесь-то я и проколюсь к чертовой матери, потом ответил:

— В «Радости».

— Значит, были свидетели? — Фрейзер достал блокнот и стал записывать.

— Ну да — посетители.

— Я полагаю, ты не стал убеждать нашу темную лошадку обратиться со своей информацией к представителям местных правоохранительных органов?

— Нет.

— Дальше?

— Он сказал, что около одиннадцати Барри собрался в Морли. И что это было как-то связано с убийством Клер Кемплей.

Сержант Фрейзер не отрываясь смотрел через мое плечо на дождь и здание городской администрации городской ратуши через дорогу.

— Каким образом?

— Этого он не знал.

— И ты ему поверил?

— Почему бы и нет?

— Да он же тебе голову морочил, черт тебя побери. Барри поехал в Морли по поводу убийства Кемплей в воскресенье, в одиннадцать часов вечера, после косяка в Гайети?

— Да, так он сказал.

— Ну хорошо, как ты считаешь, о чем таком мог знать Гэннон, из-за чего стоило бы приезжать сюда издалека в воскресенье в столь поздний час?

— Понятия не имею. Я тебе просто пересказываю то, что сказал мне этот парень, вот и все.

— И все? — Сержант Фрейзер смеялся. — Хрена с два. Ты же журналист. Я уверен, что ты расспросил его поподробнее.

Я закурил еще одну чертову сигарету.

— Угу. Но я говорю тебе, этот парень в курсе дела, мать его.

— Ну хорошо. Так что, по-твоему, смог выяснить Гэннон?

— Я же тебе сказал: я не знаю. Но это было причиной его поездки в Морли.

— Начальство будет в восторге, — вздохнул Фрейзер.

Официантка унесла чашки и тарелку. Мужчина за соседним столом слушал наш разговор, рассматривая фоторобот кембриджского насильника, которому мог соответствовать кто угодно.

— Ты узнал имена? — спросил я.

Сержант Фрейзер закурил и наклонился вперед:

— Между нами?

— Разумеется, — сказал я и вытащил ручку и лист бумаги из кармана пиджака.

— Два строителя: Терри Джонс и Джеймс Ашворт. Строят новые дома за Уэйкфилдской тюрьмой. По-моему, подрядчик — «Фостерс Констракшн».

— «Фостерс Констракшн», — повторил я, думая: Дональд Фостер, Барри Гэннон, связующее звено.

— Адресов у меня нет, и даже если б были, я их все равно бы тебе не дал. Так что это — все.

— Спасибо. Еще один момент.

Фрейзер встал.

— Ну?

— У кого есть доступ к результатам вскрытия и посмертным фотографиям Клер Кемплей?

Фрейзер сел.

— А что?

— Да просто интересно. То есть я хочу знать, может ли любой полицейский, работающий над делом, посмотреть эти материалы?

— Да, в принципе может.

— А ты их видел?

— Я не работаю над этим делом.

— Но ты же принимал участие в поисках?

Фрейзер посмотрел на часы.

— Да, но штаб по расследованию убийства Клер Кемплей находится в Уэйкфилде.

— Значит, ты не знаешь, с какого момента этот материал стал доступен для любого полицейского?

— А что такое?

— Я всего лишь хочу знать, какие у вас порядки. Мне просто любопытно.

Фрейзер снова встал.

— Нехорошие ты вопросы задаешь, Эдди.

Потом он улыбнулся, подмигнул мне и сказал:

— Мне пора. Увидимся там, через дорогу.

— Ага, — ответил я.

Сержант Фрейзер открыл дверь и обернулся.

— Будем на связи?

— Да. Конечно.

— И никому ни слова, так? — Он почти смеялся.

— Ни слова, — пробормотал я, складывая лист бумаги.

Гэз из спортивного поднимался по ступенькам здания городской администрации.

Я докуривал последнюю сигарету, сидя на ступеньках.

— А ты какого хрена тут делаешь?

— Вот это вежливость, — ответил Гэз, улыбаясь мне своей беззубой улыбкой. — Я, между прочим, свидетель.

— Да?

Улыбка исчезла.

— Без дураков. Я должен был встретиться с Базом в воскресенье вечером, но он не пришел.

— А ты знаешь, что дознание отложено?

— Да ты шутишь? Почему?

— Полиция до сих пор не знает, что он делал в воскресенье вечером. — Я предложил Гэзу сигарету и закурил сам. Гэз торжественно принял сигарету и прикурил.

— Но они, по крайней мере, знают, что он погиб.

Я кивнул.

— Похороны в четверг.

— Ни хрена себе. Так быстро?

— Ага.

Гэз отхаркался и сплюнул на каменные ступеньки.

— Начальника видел?

— Я еще внутрь не заходил.

Он затушил сигарету и стал подниматься по лестнице.

— Надо двигать.

Я сказал:

— Давай, а я тут подожду. Если я им понадоблюсь, они знают, где меня искать.

— Я тебя понимаю.

— Слушай-ка, — крикнул я ему вслед. — Ты о Джонни Келли ничего не слышал?

— Да я полностью в курсе дела, — ответил Гэз. — Какой-то мужик вчера вечером в пабе сказал, что на этот раз он Фостера окончательно достал.

— Фостера?

— Дона Фостера. Председателя «Тринити».

Я встал.

— Дон Фостер — председатель «Уэйкфилд Тринити»?

— Ну да. Ты что с луны свалился?