Несчастный случай - Лиза Гарднер Страница 34

Машина Куинси подъехала через пятнадцать минут. Он выглядел усталым и напряженным и вовсе не проявил радости, увидев Рейни. Такая вот сцена воссоединения: двое бегут друг другу навстречу с распростертыми объятиями. Вместо этого Рейни покорно потащилась за ним следом! и через всю военно-морскую базу и дальше, в какой-то городок, где Куинси заехал на стоянку, у небольшого ресторанчика.

— Хочу выпить кофе, — сказал он, выходя из машины.

— Привет тебе, — ответила она.

— Ты часто вторгаешься в правительственные учреждения?

— Вот уж не думала, что столкнусь с такими трудностями.

— Рейни, здесь же Академия ФБР. Здесь существует определенный порядок. Если впускать каждого желающего, какой тогда толк от этого порядка?

— Отлично. В следующий раз надену свое лучшее платье для вечеринок.

— О Господи, ты бываешь иногда хуже ребенка. Куинси направился к ресторану, а она словно приросла к земле, пораженная холодностью его голоса. Потом шок прошел, и Рейни последовала за ним.

— Да что это, черт побери, с тобой? Она догнала его уже у кассы и решительно схватила за руку.

— Два кофе, — заказал Куинси. — Один черный, один с сахаром и сливками. Сахару побольше.

— Мне не нужен кофе. Ты можешь объяснить, что происходит?

— С кофе легче, — ответил он и не сказал больше ни слова, пока кассирша не подала два пластмассовых стаканчика.

Потом Куинси заставил Рейни протащиться за ним через черный ход во двор, где в тени деревьев притаилась не замеченная ею скамейка. Прогулка тем не менее нисколько ее не остудила.

— Ладно, Куинси, — начала Рейни, едва он сел за столик. — Что, будь оно проклято, здесь творится? И не отмалчивайся, а то заполучишь весь этот кофе со всем сахаром и сливками.

Куинси подул на свой черный. Теперь Рейни наконец заметила, что круги у него под глазами стали темнее, а щеки ввалились, как у человека, не спавшего всю ночь. Как странно. В прошлом году именно она была похожа на ходячего мертвеца, тогда как Куинси читал ей лекции о необходимости есть и спать. «Стресс, — поучал он, — прекрасное основание, чтобы начать получше заботиться о своем организме. Забота о теле помогает заботиться и о душе». Интересно, что бы он сказал, если бы она сейчас прочитала ему эту же лекцию?

— Ты слышала о такой штуке, как присвоение чужой личности? — сдержанно спросил Куинси.

Рейни опустилась на скамейку. Отхлебнула кофе. Кивнула.

— Да, конечно, — продолжал Куинси. — Один человек крадет личность другого. В наши дни это не так уж и трудно. Надо узнать номер карточки социального страхования и девичью фамилию матери, потом, пользуясь этими сведениями, получить копию свидетельства о рождении, и — вуаля! — ты становишься другим человеком. Точнее, другой личностью. Имея основные документы, можно делать все, что хочешь. Можно получить водительские права. Открыть банковский счет. Обратиться за кредитной карточкой. Купить автомобиль, красный «ауди ТТ» с откидным верхом, насколько мне известно, зарегистрировать его на имя ни о чем не подозревающей жертвы и оплатить покупку из ее кармана.

— Ты хочешь сказать, что кто-то воспользовался твоим именем, чтобы купить спортивный автомобиль?

— Да. В Нью-Йорке. Две недели назад. Теоретически я должен сейчас агентству «Уэстчестер» сорок тысяч долларов, которые обязан выплатить в течение следующих пяти лет ежемесячными взносами по восемьсот одиннадцать долларов.

— Кто-то присвоил личность агента ФБР?

— А почему бы и нет? Он ведь уже распространил информацию обо мне по половине тюрем страны, среди самых закоренелых уголовников. В конце концов, что такое какой-то автомобиль, пусть и шикарный? — Куинси помолчал и нехотя добавил: — Ему по крайней мере не откажешь во вкусе.

Рейни недоверчиво покачала головой:

— Ну, не знаю… Разве в Бюро нет специалистов в этой области?

— В Бюро есть специалисты в любой области, — заверил ее Куинси, но как-то без энтузиазма.

Он поставил стаканчик, и Рейни с изумлением заметила, что у него дрожат руки.

— У меня забрали дом, — негромко сказал Куинси. — Сегодня на могиле моей дочери установили камеры слежения. Смешно, правда? Я же эксперт. Специалист именно по такого вот рода делам, но с семи ноль пяти сегодняшнего утра мое мнение уже никого не интересует. Я превратился в жертву, и это бесит меня больше всего.

— Они просто идиоты, Куинси. Я всегда тебе это говорила. Если бы агенты ФБР были посмышленее, то не разгуливали бы в этих ужасных костюмах, которые никто больше в мире не носит. Кем только надо быть, чтобы начинать день с повязывания удавки на шее?

Куинси покосился на свой галстук цвета бургундского с темно-синими и темно-зелеными геометрическими фигурами и подозрительно похожий на тот, который он надевал вчера и позавчера.

— Это невыносимо. Кто-то отбирает у меня мою жизнь, а я не знаю почему.

— Знаешь, Куинси, прекрасно знаешь. Ты хороший парень, а значит, все плохие парни должны тебя ненавидеть. По определению.

— Агенты Родман и Монтгомери работают с телефонными звонками. Мой дом обложили; они даже стараются установить, кто помещал объявления в тюремных бюллетенях, как будто это что-то даст. Ищут красный «ауди». Зачем ему это, я не представляю. Разве что мой не установленный противник просто насмехается надо мной — мол, ты разрабатывай там свою стратегию, а я буду наслаждаться жизнью за твой счет. В этом что-то есть. — Куинси вздохнул и провел ладонью по волосам. — Сегодня я занимался тем, что просматривал файлы со старыми делами и собирал информацию на тех, кого когда-либо отправил за решетку. Плохо то, что таковых очень много. Хорошо, что большинство либо еще сидят, либо уже умерли.

— Мне всегда это нравилось, Куинси. Твоя способность увязывать все логически. Он рассеянно кивнул.

— Я на восемьдесят процентов уверен, что удар направлен именно против меня. Но кто противник? Я даже не знаю, почему он выбрал меня в качестве мишени. Наиболее очевидный ответ — месть. Почему бы и нет? Впрочем, в любом случае кто-то начал плести очень хитрую и сложную паутину, и у меня такое чувство, что я уже запутался прямо в средине.

— У тебя есть друзья, Куинси, — тихо сказала Рейни. — Мы поможем тебе. Я помогу тебе.

— Поможешь? — Он посмотрел ей в глаза. — Рейни расскажи, что ты узнала о Мэнди. Скажи мне то, что мы оба уже чувствуем.

Рейни отвела глаза. Допила кофе. Поставила стаканчик на стол, потом снова взяла его и повертела в руках. Ей не хотелось отвечать на вопрос, и они оба знали почему. Однако Рейни также понимала, что не может смягчить припасенные для него новости. Еще одно объединяло их с Куинси: оба предпочитали выкладывать плохие известия напрямик.

Выложили. Обговорили. Сделали.