Пациент всегда мертв - Джонатан Келлерман Страница 32

Дом Коппел представлял собой угнездившийся на вершине небольшого холма двухэтажный кирпичный особнячок в стиле эпохи Тюдоров, к которому вели тридцать каменных ступеней. Крутая подъездная дорожка могла бы стать серьезным препятствием для автомобиля со слабосильным движком. Никаких признаков "мерседеса", но двери гаража закрыты.

— Возможно, она напугана двумя убийствами своих пациентов сильнее, чем нам показалось, и решила взять небольшой отпуск, — изрек Майло.

— Не предупредив предварительно своих пациентов?

— От страха можно сделать и не такое. — Он посмотрел на вершину холма. — О'кей, прочь сомнения, и повезли. Как у тебя с альпинистской подготовкой?

— По крайней мере здесь хороший вид, — пробормотал он, первым двигаясь вперед. За ним в двух шагах полз я. Майло отдувался и пыхтел, когда мы добрались до самого верха. — При всем… при этом, — старался отдышаться он, — ей… дома… не нужен… никакой черт-его-побери-тренажерный-зал.

Вблизи было видно, что дом ухожен, окна сияют, на медных водосточных трубах ни пятнышка, резная дубовая дверь покрыта свежим лаком. Посадки папоротника, папируса и белых роз делали более приветливым фасад из потемневшего кирпича. Аромат от травяной смеси в каменной вазе окутывал крытое крыльцо дома. Палисандровое дерево с многочисленными стволами формировало центральную часть крошечной уютной лужайки. Сквозь его ветви открывался вид на запад: чаша Лос-Анджелеса и горы Сан-Габриель за ней. Несмотря на завесу смога, панорама потрясающая. Пока Майло звонил в дверь, я разглядывал многомильное пространство, и в голове крутилась мысль: слишком много места для одного города.

Никто не открыл. Он попытал счастья еще раз, потом постучал.

— Нечему удивляться, раз нет ее машины, однако давай как следует осмотримся, — сказал Майло.

Мы обошли дом слева и оказались у маленького квадратного заднего двора, почти целиком занятого круглым бассейном. Высокая живая изгородь из фикуса прикрывала его от любопытных соседей. Бассейн с вымощенным серой плиткой дном был безукоризненно чистым. В крытом патио размещалась кирпичная печка для барбекю с встроенной трубой, садовая мебель, цветы в горшках. С балки свисала кормушка для колибри, а в стороне, в углу приятно булькал миниатюрный фонтан — бамбуковая палочка, под углом приделанная к крошечному бочонку.

Задняя стена дома состояла из двойных застекленных дверей, три из которых были закрыты шторами. Майло припал к той, где шторы оказались раздвинуты, и заглянул внутрь.

— О Боже!

Я тоже подошел к незашторенным дверям.

Хорошо просматривалась комната, в которой стояли белые кожаные диваны, стеклянные журнальные столики, винный бар из дуба и гранита, пятифутовый плазменный телевизор со стереокомплектом. Телевизор был настроен на какую-то игровую программу. Возбужденные участники конкурса подпрыгивали словно на пружинах. Изумительные цвета и четкость изображения.

Слева на одном из диванов, лицом к нам и спиной к экрану, в неуклюжей позе сидела Мэри Л у Коппел. Ее конечности были как-то неестественно вывернуты, голова откинута назад, рот открыт, глаза смотрели в потолок.

Смотрели, но ничего не видели. Что-то длинное и серебристое торчало из груди, а цвет ее кожи не мог принадлежать никакому живому существу.

Все вокруг нее было в ржаво-красных пятнах.

Майло вызвал криминалистов и коронера, которых мы остались дожидаться снаружи. Через двадцать минут местность вокруг лихорадочно забурлила.

Коронер была азиаткой, которая едва говорила по-английски и скрылась, не удосужившись побеседовать с нами. Вскоре появился помощник коронера, толстый мужчина с седыми усами, по имени Арнольд Мэттингли.

— Чо говорит, что труп в полном вашем распоряжении, — сказал он.

Майло нахмурился:

— Коронер ушла?

— Она так занята, как нам вовек не быть. Трупы в морге уложены штабелями.

— Коронер сообщила вам предварительное заключение?

— Похоже, женщине воткнули в грудь нож для разрезания бумаг и выстрелили в голову. Я знаю, что вы обычно сами составляете описание трупа, но если пожелаете получить копию уже сделанного мной, то я его отксерю.

— Спасибо, Арни. Что было сначала, нож или пуля?

— Гадать не мое дело, а Чо сегодня немногословна. — Мэттингли сложил ладони трубочкой, но голос не понизил: — Муж от нее ушел.

— Неприятно.

— Хорошая женщина, правда. — Мэттингли помолчал. — Я бы отметил, что вокруг колотой раны много крови. Обилие. И лишь небольшие потеки вокруг пулевого отверстия. Скорее плазма, чем кровь.

— Сердце вовсю работало, когда ее ударили ножом, — кивнул Майло.

— Я бы поставил именно на это, если бы пришлось держать пари.

— Пистолет малого калибра?

— Судя по всему. Коппел — это та психолог, да?

— Ты знаком с ней, Арни?

— Моя жена слушает ее выступления по радио, но считает, что это все прописные истины. Странно: раз это всем известно, то чего ради люди ей деньги платят? — Он покачал головой. — Жену удар хватит, когда я ей расскажу… Ей ведь можно рассказать, да?

— Давай. Раззвони на весь белый свет. Какие еще идеи?

— Что, сегодня день догадок?

— Сегодня паршивый день, и я готов выслушать любые соображения.

— Даже от ничтожного чиновника вроде меня? — Мэттингли почесал в затылке. — Я бы предположил, что это связано с ее работой. Быть может, она слишком глубоко влезла в тайную жизнь какого-нибудь помешанного. — Тут он, казалось, впервые заметил меня. — Такое возможно, док?

— Вполне.

Мэттингли ухмыльнулся:

— Вот это мне и нравится в моей работе. Я начинаю шевелить мозгами. А прихожу домой, становлюсь идиотом. — Он собрал свои вещи и ушел.

Криминалисты закончили сбор отпечатков пальцев, поиск следов обуви, крови и взлома дверных замков, а также возможных свидетельств борьбы.

Ни одного отпечатка не оказалось на ноже для бумаг. Ничего примечательного, кроме того, что этот нож — старинный, с костяной рукоятью, с лезвием из серебра высокой пробы — был, как выяснилось, взят с письменного стола в домашнем кабинете Мэри Лу Коппел.

Когда дом опустел, Майло приступил к делу.

Осмотр медицинского шкафчика в личной ванной комнате Коппел выявил обычный набор туалетных принадлежностей, а также противозачаточные пилюли и презервативы ("осторожная девочка"), лекарства от аллергии, мазь от грибковых инфекций, тайленол, адвил, пепто-бисмол и таблетки от бессонницы амбьен.

— Учила других жить, а у самой были нелады со сном, — сказал Майло. — Что-то ее тяготило?

Я пожал плечами.

Ее спальня была очень уютной, этакий этюд в полынно-зеленом и розоватом тонах. Стеганое покрывало на кровати хорошо разглажено, комната идеально убрана.