Не бойся волков - Карин Фоссум Страница 32

— Посмотри на озеро, — ответил Эркки, — оно такой же формы, как и на карте. Оно называется озеро Райское.

— Ух ты! У тебя тоже бывают просветления. — Морган подошел к окну. По форме озеро было точь-в-точь как на карте. — Черт, ты, оказывается, прекрасно тут ориентируешься! А вообще-то мы не очень далеко ушли… — добавил он, — сегодня ночью я заберусь на холм и спущусь вот тут, — Морган указал на карту, — а для прикола мы с тобой поменяемся одеждой. — И Морган схватил бутылку. Ему наконец полегчало. Теперь он знает, где они находятся, у холмов и озер в округе есть названия, и здесь повсюду дороги, у которых тоже наверняка есть номера.

— Ты пойдешь той же дорогой, по которой мы сюда пришли. А я двинусь дальше, по направлению к… Короче, на северо-запад. Наденешь мои бермуды. Смотреться в них будешь просто отпадно. Я тебя отпущу. Сегодня между двенадцатью и часом ночи, — весело решил Морган. Теперь у него была цель. — Новости! — вспомнил вдруг он и, дотянувшись до радио, прибавил громкость. Диктором была женщина. Осев на пол, Эркки закрыл глаза. От спиртного губы его онемели и приятно обмякли.

А сейчас немного об убийстве на Финском хуторе. Наряду с ограблением «Фокус-банка» полиция занята поисками убийцы, совершившего необычайно жестокое нападение на семидесятишестилетнюю Халдис Хорн, в результате которого женщина скончалась. По словам полицейских, они изучают улики, которые могут привести их к убийце, однако в интересах следствия полиция отказывается сообщать данные о личности предполагаемого преступника. В настоящий момент полиция надеется вскоре разыскать убийцу.

Морган взглянул на Эркки:

— Как думаешь, где именно она жила? Ты ее знал? — Он почесал голову. — Интересно, они не начнут искать прямо здесь? И о чем только думал тот подонок, который такое сотворил?

Эркки вяло взмахнул темными волосами. Но промолчал.

* * *

— Почему Эркки положили в лечебницу? — спросил Сейер. — Он кому-то угрожал?

Доктор Струэл покачала головой:

— Он отказывался есть. Когда Эркки привезли к нам, он был на грани истощения.

— Почему он не принимал пищу?

— Он не мог решить, чего именно ему хочется. Он пришел на обед, сел за стол, брал то одно, то другое, но определиться не мог.

— И что вы сделали?

— Когда он отчаялся и вернулся к себе в комнату, я сделала бутерброд с колбасой и отнесла ему. Ни молока, ни кофе я ему не предлагала, просто положила бутерброд на тумбочку. Но Эркки к нему не притронулся.

— Почему?

— Я допустила ошибку — разрезала бутерброд на две части, так что теперь он не знал, с какой начинать.

— То есть получается, что с голоду можно умереть просто потому, что не можешь определиться?

— Да.

Сейер покачал головой. Какой, оказывается, невыразимо сложной жизнью они живут.

— И вы считаете, что у него действительно есть сверхъестественные способности?

Она беспомощно махнула рукой:

— Я лишь рассказываю о том, что видела сама. А другие вам расскажут что-то еще.

— Вы спрашивали Эркки, каким образом у него это получается?

— Я как-то спросила: «Кто тебя этому научил?» Тогда он улыбнулся и ответил: «The Magician». [1]Волшебник из Нью-Йорка.

— Но ведь скорее всего речь идет о простых совпадениях?..

— По-моему, нет. Хотя за всю жизнь мы лишь изредка сталкиваемся с явлениями, которые не в состоянии объяснить.

— Не согласен, — с улыбкой возразил Сейер.

— Вот как? — Она рассмеялась. — То есть вы из тех, кто понимает почти все?

Он догадался, что она издевается над ним.

— Не в этом смысле… А что Эркки еще умел?

— Однажды мы сидели в курилке и играли в карты. Эркки тоже там был, но играть отказался. Он терпеть не может игры. Было уже поздно, на улице стемнело, и мы включили свет. Внезапно Эркки сказал: «Хорошо бы поставить на стол свечи и зажечь их». Голос у него был такой тихий и странный… Я тоже подумала, что сидеть при свечах очень уютно. Я попросила его принести с кухни свечи, но он не захотел. И остальные тоже — все они заявили, что карты будет плохо видно. Мне стало так обидно за Эркки: он впервые что-то предложил, а его и слушать не пожелали. А потом вдруг отключили электричество. Свет погас не только в курилке, но и во всем здании, и мы, натыкаясь друг на друга, принялись искать свечи… «Я же предупреждал», — холодно сказал Эркки. Но с ним случались истории и посерьезнее. Он, например, учился летать и однажды выпрыгнул из окна на третьем этаже. Удивительно, как он только не расшибся насмерть. Зато он сильно ударился о подставку для велосипедов и поранил грудь, так что на груди у него теперь огромный шрам. Это произошло, еще когда он с семьей жил в Нью-Йорке.

— А он тогда не принимал ЛСД или что-то наподобие?

— Не знаю. И отец Эркки тоже не знает. Он не особо следил за сыном.

— Эркки и правда такой уродливый, как рассказывают?

— Уродливый? — удивилась она. — Он вовсе не уродливый. Может, только слегка неухоженный.

— Он чувствует себя счастливым? — Сейер тотчас же осознал, что вопрос нелепый, но доктор Струэл не рассмеялась.

— Конечно. Но сам он этого не понимает. Эркки не позволяет себе подобных чувств.

— А какие чувства он себе позволяет?

— Презрение. Снисходительность. Высокомерие.

— Да уж, приятным его не назовешь.

Она тяжело вздохнула:

— На самом деле он просто маленький одаренный мальчишка, которому хотелось лишь хорошего. Хотелось сделать все правильно. И который так боялся ошибиться, что в конце концов его волю совсем парализовало. В школе он был неразговорчивым, отворачивался к окну и что-то бормотал себе под нос, чтобы никто не услышал. Зато его письменные работы были выше всяких похвал.

— Но вам под конец все же удалось его разговорить?

— Сейчас он разговаривает, когда сам сочтет нужным. Временами он даже становится многословным, и тогда ясно, что у него прекрасное чувство юмора. Просто убийственное.

— Он когда-либо пытался покончить с собой?

— Нет. За исключением того дня в Нью-Йорке, когда он выпрыгнул из окна. Но с тем случаем мне не все ясно.

— То есть у него нет суицидальных наклонностей?

— Нет. Но в нашей профессии сложно что-то утверждать наверняка.

— Значит, если бы он пошел на это, вы бы поняли его?

— Конечно. Каждый человек имеет право на самоубийство.

— Право на самоубийство? Вы серьезно?

Опустив голову, женщина принялась разглядывать собственные руки.