Священные чудовища - Наталья Александрова Страница 3

– Эй! – Иван дернул ее за руку. – Приди в себя, не время сейчас. Потом будешь воспоминаниям предаваться.

В голосе его прозвучала досада – знал прекрасно о ее проблемах, еще бы не знать. Но он прав, сейчас не время психовать. Черт, да должны же таблетки подействовать наконец!

– Ладно, давай разберемся. – Иван говорил спокойно. – Значит, этот Макс… Фамилия есть у него? Или не знаешь?

– Максим Королев, 1981 года рождения, я паспорт видела, – ответила Инга. – Мы с ним знакомы несколько месяцев. Так, встречаемся изредка…

– Это я понял, – хмыкнул Иван. – Значит, встречаетесь. Куда-то ходите или сразу в койку, чтобы время зря не терять? Вчера куда ходили? Не тормози! – рявкнул Иван. – У меня дел выше крыши, а я тут с тобой валандаюсь.

– Не помню, – ответила Инга, – вот ничего не помню. С полдня вчерашнего – черная дыра в голове. Помню, как у заказчика была, потом вроде должны мы были с Максом встретиться. Дальше полный провал.

– Пить надо меньше, – буркнул Иван, поднимаясь. – Пошли.

– Куда? – вскинулась Инга.

– Туда, – рявкнул Иван, раскаляясь. – Ты что думаешь, так и будешь сидеть, а оно само рассосется? Или Ванечка, добрая душа, все сам разрулит, а ты будешь слезы лить и колеса свои жрать?

Инга усмехнулась. Вот насчет слез он не прав, сам знает, что она никогда не плачет. Слезы в ее жизни не предусмотрены, ничем они не помогут.

Иван круто развернулся и направился в комнату.

– Перчатки резиновые есть у тебя? – спросил, не оборачиваясь. – Потоньше?

Инга принесла ему из ванной две пары тонких перчаток. Хозяйка, что сдавала ей квартиру, работала когда-то медсестрой, перчаток этих у нее в ванной целая коробка. Еще были бинты, вата, маски и всякий устаревший медицинский хлам.

– Так, – сказал Иван, повернув тело, – свет включи, а занавески задерни плотно. Ага, крови нет, стало быть, не здесь всю эту операцию провернули, уже готовенький подарочек тебе привезли. Слушай, ты точно не помнишь, был он с тобой вчера или не был? Бабы такие вещи ведь чувствуют…

– Н-не знаю. – Инга прислушалась к себе.

Все, что она ощущала, было тупое безразличие и огромная неподъемная усталость. Сейчас плюхнуться бы в постель и лежать, ни о чем не думая…

Ага, постель. Вот как теперь она будет спать на этом диване? Да о чем она думает, черт возьми! Нашла время! Если уж она не умерла на месте, когда увидела этот кошмар, то остальное как-нибудь переживет.

Инга прислушалась к себе. Вот теперь точно таблетки подействовали. Ее охватило чугунное безразличие.

Иван между тем ощупывал голову и тело.

– Так, – сказал он, – пришито хорошо, крепко. Ничего не болтается, хорошо держится. Ты не отворачивайся, смотри, привыкай…

– С чего это мне привыкать? – окрысилась Инга. – По-твоему, мне каждый день будут такое в постель подсовывать?

– Кто тебя знает. – Иван отвечал машинально, занятый делом. – Что могу сказать? Нитки крепкие, специальные, которыми в морге трупы зашивают.

– Зачем? – невольно спросила Инга.

– Тормозишь, – спокойно констатировал он, – ладно, объясню. После вскрытия нужно зашить, так? Но это еще полбеды. А вот, к примеру, после автокатастрофы или еще какого происшествия тела, бывает, по кусочкам собирают. Как думаешь, можно родственникам такое предъявить? Люди и так в шоке, а тут еще… Вот и сошьют покрепче, чтобы в процессе, так сказать, ничего не отвалилось.

– Да поняла уж, – буркнула Инга.

– Стало быть, знающий человек тут орудовал, – бормотал Иван, – рука твердая у него. У тебя ножницы есть? И пинцет?

– Есть. А что? – Инга уже понимала, что это значит.

– А то, – теперь Иван повернулся и посмотрел на нее твердо, – что сейчас ты возьмешь ножницы и аккуратненько перережешь шов. Желательно нитки вытащить.

– За-зачем это? – проговорила Инга непослушными губами.

– Все, хватит! – Иван грохнул кулаком по боковине дивана. – Или ты делаешь, что я говорю, или я немедленно ухожу! И разбирайся сама тут с этим уродом!

– Не ори! – Инга тоже стукнула кулаком. – Не ори, соседи услышат. И не пугай меня, и так уже пуганая. Ты можешь по-человечески объяснить, что собираешься делать?

– О, – он оживился, – нормально заговорила. Слушай, доберусь я до твоего этого доктора, определю его на зону, тогда ты, может, совсем нормальной станешь? Без колес-то?

«Нормальной никогда не стану, – подумала Инга, – нормальная моя жизнь закончилась давно. Она закончилась восемь лет назад в том самом подвале, где…»

Стоп! Нельзя сейчас об этом, перед ней сегодняшняя проблема.

Иван как будто прочитал ее мысли. Точнее, он отлично все знал. Еще бы ему не знать.

– Ладно, пару слов скажу, – согласился он. – Вот как думаешь, что сейчас должен делать я, майор полиции, вызванный тобой на место преступления? Вызывать опергруппу – раз, допрашивать тебя – два, собирать улики – три, допрашивать соседей и так далее. И какой первый вывод делаю я, увидев этот кошмар? Ты сбрендила или приревновала своего хахаля и ночью отрезала ему голову. А потом в припадке безумия пришила эту голову к женскому телу.

– Да зачем мне это? – Теперь уже Инга орала в голос.

– Черт тебя знает, – устало ответил Иван, – никто и разбираться не станет, это я тебе точно говорю. Определят тебя к нам, следствие быстро проведут, учтут твои колеса, без которых ты жить не можешь, определят в спецпсихушку. А дело закроют, это стопудово. Я ничего не смогу сделать, потому что как узнают о нашем с тобой знакомстве, да еще та история на свет выплывет, так меня сразу от дела отстранят.

– И что ты собираешься делать? – угрюмо осведомилась Инга.

– Собираюсь нарушить закон и пренебречь своими служебными обязанностями. Ради нашей… ради всего, что нас связывает. – Иван отвел глаза.

– Ты не веришь, что это не я?

– Это неважно. – Теперь он спокойно встретил ее взгляд. – Ты меня вызвала, чтобы я помог. Я приехал и тебе помогу, только слушайся и делай что велят.

– Я согласна, – пробормотала Инга.

– Тело мы вывезем и выбросим в мусорный контейнер на моем участке, чтобы нашли его быстро и ко мне дело это попало. Чтобы я руку на пульсе держал. Но без головы, потому что если такое увидят, то точно нам дело не поручат, управление себе заберет, там у них отдел специальный по маньякам. И вообще по голове и опознать можно. Этот твой, как его, Макс, с кем жил?

– Один вроде, – неуверенно ответила Инга. – Что не женат – это точно, я паспорт видела.

– Все равно, с работы или соседи хватятся, что нет его, подадут в розыск, по фотке его и вычислят. А тебе это надо? Вас вместе, уж наверное, хоть кто-то видел.

– Да мы не скрывались.