Рембрандт должен умереть - Леонид Бершидский Страница 28

Нужные контакты он нашел быстро. Двое русских эмигрантов, знакомых ему по прежней жизни, вернулись в Москву, чтобы торговать американскими машинами, и заодно открыли большую службу такси. Их бизнес не интересовал мистера Андерсона, но они наверняка многое могли рассказать. А старый приятель-англичанин, всю жизнь проработавший в Вегасе и доросший до управляющего в «Сизар Пэлас», рискнул – стал в Москве владельцем нового казино.

Когда мистер Андерсон звонил знакомым в Москву, они узнавали его по голосу, но тактично не называли по имени. Англичанин, Тедди, почти сразу предложил мистеру Андерсону войти в долю и вместе с ним и местным партнером (без него тут нельзя) строить целую сеть казино. «Я больше одного заведения сразу не потяну, – объяснял он. – А надо больше. Ты бы видел этих гангстеров, этих телок, эти ставки в VIP-зале! Тут только сливки снимать еще лет десять! И главное, все легально, власти в нас души не чают, мы тут лучшие налогоплательщики!»

Обдумав это предложение, мистер Андерсон был готов согласиться. Сам он не сможет быть публичным лицом бизнеса, а значит, ему понадобится опытный, солидный, даже фотогеничный Тедди с его консервативными костюмами и британским акцентом. Кроме того, он уже начал дело и представляет себе, как устроен город, кто в нем создает проблемы, а кто решает.

Грязь и мрак, которые встретили мистера Андерсона в аэропорту и сопутствовали почти всю дорогу до гостиницы «Метрополь», не испугали гостя русской столицы. Он родился одновременно с началом Великой Депрессии и мальчишкой застал свой родной город куда более страшным, с шатающимися по улицам толпами оборванцев и заколоченными окнами магазинов.

Ближе к центру возникли в поле зрения и обещанные неоновые огни, и несколько готовых на все женщин. «Кажется, от самого аэропорта мы все время едем по прямой», – думал мистер Андерсон, глядя в окно лимузина: Тедди прислал за ним длинный «Линкольн», будто за рок-звездой, – то ли на самом деле так обрадовался, то ли хотел польстить.

В гостиничном ресторане было слишком бело и крахмально для мистера Андерсона. Он попросил Тедди отвести его в нормальный паб, и лучше пешком, а не на лимузине. Через полчаса они уже усаживались у стойки в «Рози О’Грэйдис». Здесь вполне можно было бы устроить неофициальный офис, думал мистер Андерсон, пробуя местный «Гиннесс». Тут, конечно, не «Три О» – при мысли об этом заведении американец почувствовал болезненный укол в сердце, – но вполне уютно. Вот и диванчики слегка продраны, и пол грязноват – не новодел для туристов. Что угодно можно было сказать о мистере Андерсоне, но туристом его никто не назвал бы даже здесь и сейчас.

Через полгода сеть «Кремлин Касинос» состояла уже из трех заведений, одно из которых разместилось в гостинице-высотке, а два других – действительно недалеко от Кремля. Тедди нарадоваться не мог на партнера: тот не только инвестировал в развитие, но и помогал общаться с подрядчиками – даже через переводчика те понимали, что с мистером Андерсоном лучше не шутить, – и отбирал штат. Его авторитет у персонала стал непререкаемым после бесследного исчезновения дилера из флагманского заведения на следующий день после того, как мистер Андерсон поймал его на сговоре с игроком. Дилеров вообще-то проверяют каждые двадцать минут с помощью видеокамер, но этот раньше ни разу не попадался; мистеру же Андерсону не нужны были никакие камеры, он чувствовал жульничество на расстоянии.

Местный партнер, без которого никак не мог обойтись Тедди, после разговора с мистером Андерсоном согласился уменьшить свою долю в бизнесе до символической. Партнер был авторитетный человек как раз из тех мест, где шла гражданская война, но и он быстро почувствовал, что с мистером Андерсоном может общаться только как младший со старшим. «Я таких, как ты, только в кино видел», – сказал он американцу на прощание.

Мистер Андерсон был успешен в новом качестве. Он не совался ни в какие смежные бизнесы, избегал и наркотиков, и торговли девушками – в городе хватало людей, готовых воевать за эти рынки. Он же строил понятный, легальный бизнес, просто не давал себя обкрадывать. Воровство, как он убедился, в Москве весьма и весьма распространено, и все время надо быть начеку, чтобы уважали и не раздели до нитки. Это давалось ему легко.

Но мистер Андерсон не чувствовал себя счастливым. Он так и не нашел постоянную подругу. Женщины, с которыми он проводил время, оформляли и подавали себя, как дорогой товар. Он платил, но пользовался ими с удивительной для него самого неохотой, понимая, что дело не в возрасте, а в чем-то еще.

У него не было друзей. Тедди уважал его и немного побаивался, и это чувствовалось, даже когда они выпивали вместе. Дружить с местными мешали положение и языковой барьер: учить русский он попытался, но понял, что безнадежно опоздал – слишком сложно. Впрочем, хорошими способностями к языкам он никогда не отличался.

Все пошло иначе, когда, сидя у Рози, мистер Андерсон познакомился с молодым русским, отлично говорившим по-английски. Виталий работал в каком-то банке с труднопроизносимым названием, из которого в памяти американца застрял только слог «пром». Он недавно побывал в командировке в Нью-Йорке, и его просто распирало от восхищения тем, что он там увидел. «Технологии там, понимаете? Счет открывают за пять минут! Попробуй открой тут меньше чем за 20! – орал он в ухо мистеру Андерсону, перекрикивая музыку. – По телефону деньги переводить можно! Кредитные карточки у всех есть, да по несколько, но банки денег не теряют на этом – умеют работать с любыми клиентами, и победнее, и побогаче! А мы тут, черт, отстали лет на десять минимум!» Мистер Андерсон не совсем понимал, почему такие простые вещи не даются русским банкам, но его заразил энтузиазм молодого банкира. «Если в Штатах все настолько лучше, вам не хотелось там остаться?» – спросил он у нового знакомого. «Да ни за что! Пусть дураки уезжают, а мы здесь без них скоро сделаем не хуже!» – отвечал русский.

Русское сочетание недовольства своей страной с огненным патриотизмом не удивляло мистера Андерсона, выросшего среди ирландцев. Его вообще мало что удивляло в Москве. «Неплохой слоган для Ирландской республиканской армии, – сказал он. – Только вместо дураков у них англичане».

Виталий сперва непонимающе уставился на американца, потом дошло, рассмеялся. Оба почувствовали, что подружатся. А через пару месяцев мистер Андерсон предложил помочь Виталию с капиталом для собственного банка. Тот недолго пребывал в эйфории, взялся за работу яростно и умело. Мистер Андерсон чувствовал, что не ошибся в своем московском друге и что тот давно хотел пуститься в свободное плавание, ждал своего шанса и теперь не упустит его. «Только назови банк, чтобы я мог выговорить», – попросил мистер Андерсон.

Так появился «АА-Банк». Виталий Коган назвал его так не без задней мысли: как-то в Улан-Баторе он увидел и не смог забыть вывеску «Аж Ахуйн Банк». Как он впоследствии выяснил, означало это не «Очень хороший», а «Сельскохозяйственный» (у монголов и сельское хозяйство, и экономика вообще называются одним словом с известным каждому русскому корнем). Обсуждать лингвистические тонкости с Центральным банком Виталий не собирался, поэтому в названии своего детища оставил только двойное А: это и для всяких справочников полезно, попадаешь в самое начало списка, и логотип можно сделать отличный.