Дети бури - Дин Кунц Страница 28

Он отпустил руку Сони, толчком отодвинул свое кресло от стола, поднялся на ноги; гнев придал ему такую силу, что казалось, будто она хлещет из всех пор.

– Вы подвергли всех служащих Доггерти самому суровому допросу, запугивали, давали понять, что подозреваете каждого из них в отдельности и всех вместе, но, когда речь заходит о другом, не менее вероятном подозреваемом за пределами дома, вы становитесь снисходительным, вы сомневаетесь!

– Называйте это интуицией, – ответил Сэйн.

– Вздор. Я никогда не замечал, чтобы вы доверяли интуиции, – сказал Петерсон. – У вас есть причины исключить Кеннета Блендуэлла из списка подозреваемых, и я просто хочу знать, какие именно.

– На что вы намекаете? – Лицо Сэйна побагровело.

Долгую минуту Билл медлил, потом проговорил:

– Ни на что. Я совсем ни на что не намекаю.

Краска медленно отхлынула от лица телохранителя, как волна от берега; напряжение, которое выдавали плечи, постепенно ушло.

– Я просто выполняю свою работу. – Он не пытался извиниться – просто объяснял ситуацию так, как это сделал бы, если бы перед ним стояли упрямые дети.

– Конечно, – ответил Билл. – Простите, Рудольф. Просто я не перестаю думать о том, что этот человек пообещал сделать с детьми. – Он махнул рукой в сторону маленькой столовой возле кухни, где, не видя остальных, Бесс и Хельга играли с ребятами. – Мне хочется начать охоту за кем-нибудь, за кем угодно. Теперь, когда он чуть было не убил Соню...

– Я знаю, знаю, – ответил Сэйн. – Мы все на грани срыва, и это вполне можно понять. Тем не менее я лучше вас умею выяснять такие вещи, вне зависимости от того, что каждый, возможно, думает о моих методах.

Билл кивнул.

– Теперь, – сказал он, – может быть, стоит отправить Соню в постель? Утром она будет ужасно себя чувствовать; нужно дать ей поспать сколько возможно.

– Безусловно, – откликнулся Сэйн.

– Я сама дойду, – сказала девушка. Петерсон ответил:

– Чепуха.

Он помог ей выбраться из кресла, заставил опереться на свою руку и провел из кухни по коридору к лестнице.

У двери Сониной комнаты Билл сказал:

– Соня, вы уверены, что с вами все в порядке? Выглядите ужасно бледной. Если хотите, я могу быстро завести мотор на "Леди Джейн" и доставить вас к семейному доктору на Гваделупу. Мы обернемся туда-сюда в одно мгновение.

– Я ведь медсестра, забыли? Мне ли не знать, что надо делать. – Она нежно улыбнулась мужчине, обрадовавшись такому очевидному проявлению заботы. – У меня все горло в синяках, которые полностью сойдут только через пару недель. Голова болит просто ужасно, но несколько таблеток аспирина и крепкий сон – это единственные лекарства, которые могут помочь в обоих случаях.

– Уверены?

– Да.

Он взглянул девушке прямо в глаза, настолько явно беспокоясь о ней, что на мгновение Соня растерялась.

– Я не хочу видеть, как вы страдаете, Соня. Никогда не думал, что это может так глубоко вас задеть.

– Вряд ли это ваша вина, – ответила она.

Лицо Билла сделалось жестким, гневным.

– Сумасшедший сказал, что ему нужны дети. Почему он охотится за вами?

– Он за мной не охотился, – напомнила Соня. – Я следила за ним в саду. Возможно, этот человек выбирал себе наблюдательный пост; из этой части сада хорошо видны окна детских спален. Когда он понял, что я могу все увидеть, то запаниковал. Вот и все.

Он наклонился вперед, жестом защитника обвил руку вокруг ее талии и нежно поцеловал в губы, вызвав головокружение, которое не отпускало ее до тех пор, пока мужчина не убрал руку.

– Не могу видеть, как вы страдаете, – повторил он.

– Не беспокойтесь, все будет в порядке, – уверила Соня. – Я больше не собираюсь ходить на прогулки по ночам и в одиночестве. По крайней мере, до тех пор, пока не закончится весь этот ужас...

– Хорошо.

Чтобы сменить тему, отчасти потому, что она все еще не пришла в себя после поцелуя, и отчасти потому, что сейчас ей больше не хотелось нежностей, Соня сказала:

– Как вы думаете, Джой и Хелен уже добрались до Калифорнии?

– Они уже несколько часов там.

– Рудольф позвонит туда?

– Да, у него радиотелефон, который настроен на станцию в Гваделупе. Просто стыд, что нам приходится их беспокоить сейчас, когда каникулы только начинаются. Они захотят сразу же вернуться домой.

– Это будет самое лучшее, разве нет?

– Надо думать, – ответил он, – хотя ни Джой, ни Хелен сейчас ничего не могут поделать.

Он наклонился, еще раз поцеловал девушку; на этот раз поцелуй оказался более мимолетным.

– Доброй ночи.

– Так и будет.

Она проследила за тем, как Билл шел по направлению к лестнице, затем вошла в комнату, закрыла и заперла дверь.

Темнота комнаты казалась мирной.

Соня не стала включать свет – она пересекла комнату и подошла к окну.

Долгое время она просто стояла очень тихо, внимательно приглядываясь к пальмам, лужайке, ночному небу и отдаленной полоске моря, ощупывая пальцами горло, с трудом сглатывая, пытаясь сквозь мрак разглядеть, наблюдает ли кто-нибудь за домом.

Наконец она поняла, что снаружи никого нет.

Только после этого Соня задвинула занавески и включила свет.