Год Людоеда. Время стрелять - Петр Кожевников Страница 27
Год Людоеда. Время стрелять - Петр Кожевников читать онлайн бесплатно
— Да мое-то очко уже и не очко вовсе, а что-то на манер пчелиного улья получается! Да и у вас, я полагаю, шмары мои любезные, этот инструмент не в лучшем виде пребывает! А и пусть запердолит! Мне, может, так и спокойнее будет! — Бросова засмотрелась на витрину с модной одеждой и чуть не рухнула навзничь, когда Ремнева вдруг решила продолжить путь и резко двинулась с места.
— Ладно, не бзди: моряк ребенка не обидит! — Антонина встряхнула Зою, словно пытаясь убедиться в том, что еще не выпустила из рук свою невесомую обузу. — И все-то ты, Мозоль, про нас знаешь! Прямо умница-разумница!
— Разрешите озвучить? — Махлаткина издала протяжный трубный звук. — Пардон, у меня, кажись, жидкая продрись! Опять изгадила панталоны! А все из-за ваших рассказов!
— Ай, девки, воздух! Химическая атака! — заголосила Зоя. — Я сдрискиваю!
Женщины подошли к дому, в котором жили Нетаковы. Мечтающее о капремонте строение мрачнело, не имея возможности спрятать прохудившиеся водосточные трубы и обнажившийся местами кирпич; проржавевшие швеллера, оставшиеся от удаленных балконов, торчали, словно обломанные слоновьи бивни. На другой стороне улицы фонтанировало иллюминацией казино «Аризона», темнели фигуры внешней охраны, указывавшей место парковки подъезжающим автомобилям, из которых исторгались шумные компании и церемонно стремились внутрь заведения. Женщины замерли, невольно любуясь недалекой, но несбыточной сказкой.
— Ну что, подруги, как говорится, с картины Репина: приплыли! Вот мы и дома! — Ремнева остановилась перед темнеющими окнами нетаковской квартиры. — Что тут у нас новенького?! Жмуриков в нашем мавзолее не прибавилось?
— Вот и я о том же говорю: что вам, крысы, красивой жизни захотелось? — окликнула подруг Махлаткина. — Пошли, что ли, или как?
— Или как? — низким голосом повторила Ремнева, — А все так же, рачком, чтобы мозги через жопу прочистились! Куда ты нас, Лоханка, приглашаешь-то, никак в казино?
— Ага! Она пригласит, пожалуй! Разве что посрать, да и то за свой счет! — Зоя споткнулась о неровно лежащую крышку люка и вновь чуть не завалилась. — Вот, сволота, как болтает!
— Как говно в проруби! — уточнила Жанна. — Интересно мне знать: нас там не повяжут?
— А за что нас вязать-то? — Тоня в очередной раз встряхнула подруг, чтобы проверить, насколько крепка ее страховка. — Держитесь, сучки! Пристегните ремни, идем на посадку!
Женщины свернули в подворотню и скрылись в парадной. Антонина затянула песню, которую тотчас подхватили Жанна и Зоя:
— Ляпиздричество-то еще не дали? — Махлаткина пошарила рукой по отсыревшей стене, нащупала выключатель и нервно пощелкала кнопкой. — Вот суки в ботах!
— А кто тебе его даст-то, если у Ленина аж со времен нэпа за свет не плачено? — Бросова споткнулась о бутылку, которая тотчас с громким шорохом покатилась внутрь квартиры. Женщина потеряла равновесие и повалилась на пол. — Пиздец на холодец!
— Стоять! — невозмутимо скомандовала Ремнева, удерживая спутницу на весу. — А я так со свечой и хожу, как служка в церкви. Эй, кто-нибудь, запалите огниво!
— Только там такого служки и не хватало! — проворчала Жанна, а ее рука выявилась в оранжевом свете спички. — Ну, где свеча-то, а то я, покудова мы сюда тащились, все спички растеряла, и эта у меня чуть ли не последняя в коробке осталась. Ну да, точно последняя!
— Ладно вам собачиться! Церковь-то хоть в покое оставьте! — Зоя ухватилась обеими руками за спасительный Тонин локоть. — Спасибо, Тонна! Дальше я сама!
— Вот так, молодчина! — Антонина подняла и вытянула руку, вглядываясь в бесцветное пространство квартиры, оживляемое рекламой продолжавшей ликовать «Аризоны». — Давайте, бабы, шлепайтесь за стол, а то жабры горят и во рту сухотка, как после пожара!
Женщины прошли в комнату и, не раздеваясь, определились вокруг стола.
— Ну что, поганки, помянем нашего муделя-пуделя, прости господи, Царствие ему Небесное, Митрофана Никудышного? — Махлаткина властно посмотрела на задремавшую Бросову: — Зося, разливай, что ли?
— А моих-то, Никитку и Парамошку, тоже грех не помянуть! — спохватилась Зоя и заплакала. — И Любка, ети ее мать, тоже еще неизвестно, не окочурилась ли? Да и Наташка еще неизвестно, до каких результатов доблядуется?! Мотаются, сволочи, хрен их знает где, а потом попадают в лапы к людоедам!
— Да-а-а… Ну что, малышка, будешь нам дозировать или нет? — Ремнева обняла подругу, забрала у нее бутылку и начала освобождать проволоку, стеснившую пробку, от фольги. — Давай я расфасую, а ты покедова помолись за своих дуралеев. Им-то сейчас что — они уже на том свете! А мы вот все здесь кочевряжимся, и никто нас умертвить не решится!
— Слышь, мерзавки, а шампанским разве поминают? — Махлаткина изобразила крайнее удивление и посмотрела на бутылку. — Разве это по-божески, а?
— А чем еще поминать, если наша Зоинька такая умница, что ни на что другое не удосужилась? — Ремнева сняла проволоку и сурово посмотрела на сидящих. — Только, чур, чтобы никому под мой салют не пердеть!
Тоня подвернула пробку, и она начала выдвигаться из горлышка. Ремнева склонила голову:
— Вон, смотри ты, как лезет, свинья, прямо как залупа из штанов!
— Да у кого ж ты, тетя Тонна, такое видела? Мы-то, дуры стоеросовые, полагали, ты у нас еще целка! Хоть одна девственница на наш монастырь! — Бросова внимательно следила за продвижением пробки и, когда та с громким хлопком вылетела, закричала: — Бабах! И Ленского не стало!
Шампанское заклокотало. Антонина направила бутылку в сторону трех разнокалиберных фужеров, стоявших перед Махлаткиной, которая не успела избегнуть пенящейся струи, попавшей на ее платье.
— Куда ж ты льешь, прошмондовка?! — закричала Жанна и с опозданием закрылась руками. — Смотри, жопа, ты мой последний цивильный прикид обосрала!
— «Цивильный»! Ну ты, Жаннета, вообще артистка по жизни! Это надо же человеку такой наглости набраться, чтобы такую робу еще цивильным прикидом именовать! — Ремнева отпила пенящийся состав. — Ну, бля, шампунь! Сейчас глаза наружу выползут!
— Не свисти, тетя Тонна, напиток весьма достойный! А то во рту такой компост стоял, будто кошки насрали! Во как стреляет! — Зоя облизывала свои вывороченные от природы губы и часто моргала глазами из-за мелких, колких брызг, фонтанирующих из фужера. — Налетай — подешевело: было рубль, стало три!
— Фу ты, все выдула! — шумно выдохнула Махлаткина. — Весь хер до копейки!
— Слышь, подруга, я тебе сколько раз говорила: не вячь тем базаром, которого не разумеешь!
Фужер в крупных, опухших пальцах Антонины выглядел игрушечным, словно он был позаимствован из детского сервиза.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии