Дьявол в Белом городе. История серийного маньяка Холмса - Эрик Ларсон Страница 25

Внезапно убийства прекратились, как будто то, что убийца сотворил с Мэри Келли, полностью удовлетворило все его желания и позывы. Пять подтвержденных жертв, всего пять, – и Джек-Потрошитель навсегда стал олицетворенным воплощением зла.

Все жители Чикаго, умеющие читать, жадно впитывали в себя эти сообщения из-за границы, но никто не воспринимал их с таким интересом, как доктор Г. Г. Холмс.

29 июня 1889 года, когда здание Холмса было наполовину построено, Энглвуд вошел в состав Чикаго, и вскоре был создан новый полицейский округ второго разряда – Десятый, а также и отделение полиции, расположившееся на пересечении Шестьдесят третьей улицы и бульвара Уэнтуорт, в семи кварталах от аптеки Холмса. Вскоре группы патрульных полицейских под командованием капитана Хорэса Элиота приступили к регулярному патрулированию; проходя мимо аптеки, патрульные, повинуясь укоренившейся привычке, останавливались, чтобы поболтать с молодым и представительным хозяином. Иногда офицеры смотрели на строительство нового здания с другой стороны улицы. В Энглвуде к тому времени уже было возведено значительное количество зданий, в которых обосновались важные организации и учреждения, например, «Ассоциация молодых христиан» ^[80]; педагогическое училище округа Кук, в котором готовили учителей для местных школ; близким к завершению было строительство красивого здания оперного театра Тиммермана на пересечении Шестьдесят третьей улицы и бульвара Стюарт. Но в поселке все еще было множество незастроенных участков, и строительство здания длиной с квартал стало предметом обсуждения.

Для завершения затеянного Холмсом строительства потребовался еще год с обычной приостановкой работ на зиму. Однако к маю 1890 года постройка была в основном завершена. На втором этаже здания располагалось шесть коридоров, тридцать пять комнат и пятьдесят одна дверь. На третьем этаже было три дюжины комнат. На первом этаже здания разместилось пять магазинов розничной торговли; самым лучшим из них был большой соблазнительный магазин, к тому же расположенный в шаговой доступности для жителей домов, находившихся в зоне перекрестка Шестьдесят третьей улицы и бульвара Уоллес.

Спустя месяц после переезда в новое здание Холмс продал аптеку и заверил нового владельца, что серьезная конкуренция ему не грозит.

К досаде покупателя, Холмс почти сразу же открыл аптечный отдел в своем новом магазине, расположенном практически напротив его прежней аптеки.

Холмс расположил на первом этаже еще несколько заведений, включая парикмахерскую и ресторан. Городские справочные книги указывали, что по этому адресу также находились приемная врача по имени Генри Д. Манн (возможно, это тоже было вымышленным именем Холмса) и центральный офис компании «Уорнер. Производство гнутых изделий из стекла», которую Холмс открыл для видимости – чтобы вскоре начать новый бизнес, а именно изготовление больших листов стекла и придание им требуемой формы, поскольку эти изделия пользовались все возрастающим спросом.

Холмс обставил свои магазины мебелью и различными вспомогательными устройствами, причем все это он приобрел в кредит. Не имея ни малейшего желания выплачивать по кредиту, он был уверен, что сможет избежать судебного преследования благодаря хитрости и шарму. Когда пришли кредиторы и потребовали встречи с хозяином здания, Холмс с угодливой готовностью направил их к вымышленному Х. С. Кэмпбеллу.

«Он был самым обаятельным человеком из всех, кого я когда-либо знал», – вспоминал К. И. Дэвис, которого Холмс нанял на должность заведующего отделом драгоценностей. По словам Дэвиса, «взбешенные кредиторы подбегали к нему, осыпая его всеми обидными именами, какие можно было придумать, а он, улыбаясь, говорил с ними, угощая их сигарами и выпивкой, а потом провожал их на выход, как самых лучших друзей. Я никогда не видел его злым. Вы не могли бы поссориться с ним, даже если бы очень сильно постарались».

Дэвис упомянул и о здании: «Если бы все судебные приказы о праве удержания собственности ^[81], наложенные на это здание, наклеить на эти три стены, квартал выглядел бы как громадная реклама цирка. Но я никогда не слышал о том, чтобы хоть что-то из его собственности было отчуждено. Холмс говорил мне, что у него был юрист, которому он платил за то, чтобы тот ограждал его от неприятностей, но мне всегда казалось, что все делалось благодаря любезности, оригинальности и мошенничеству того парня, который вытаскивал его из подобных затруднений. Однажды он купил для своего ресторана кое-что из мебели, и, когда вечером все было расставлено по местам, пришел продавец этой мебели, чтобы получить по счету либо забрать свой товар. Холмс выставил выпивку, уговорил его остаться на ужин, угостил его сигарой и, рассмешив веселой шуткой, выпроводил его, обещав на следующей неделе зайти к нему и расплатиться. Через тридцать минут после того, как продавец мебели уехал, у дверей ресторана появился фургон, в который погрузили всю купленную мебель, в результате чего продавец так никогда и не получил за нее ни цента. Ну а Холмс не попал в тюрьму. Он был единственным человеком в Соединенных Штатах, который делал то, что хотел».

У Холмса были деньги на то, чтобы платить по долгам. Дэвис считает, что он заработал на аптеке и других своих коммерческих делах не менее 200 тысяч долларов, причем изрядная часть этой суммы попала к нему в карман мошенническим путем. Холмс, к примеру, пытался продать инвесторам машину, которая якобы превращает воду в природный газ, для чего тайно подключил демонстрационный образец своего изобретения к городской газовой магистрали.

Он всегда выглядел очаровательным и сердечным, но случались моменты, когда даже обаяние не могло успокоить его деловых партнеров. Торговец лекарствами по имени Эриксон вспоминал, как Холмс покупал у него на складе хлороформ – сильнодействующее, но непредсказуемое по своим побочным эффектам анестезирующее средство, которое стало применяться со времен Гражданской войны. «Иногда я продавал ему это лекарство по девять или десять раз в неделю – и каждый раз в огромных количествах. Я несколько раз спрашивал, как он его использует, но так и не получил вразумительного ответа. В конце концов я отказался продавать ему это лекарство до тех пор, пока он не расскажет мне все. Для большей убедительности я притворился, что меня тревожит, использует ли он его так, как положено».

Холмс ответил Эриксону, что использует хлороформ для научных экспериментов. Позже, когда Холмс снова пришел за хлороформом, Эриксон поинтересовался, как продвигаются его эксперименты.