Икона, или Острова смерти - Гэри Ван Хаас Страница 25

Утром я проснулся с сильной головной болью и с трудом встал с кровати. Мне как будто набили полный рот хлопковой ваты. Юджин по-прежнему храпел; звуки, доносящиеся из его комнаты, напоминали глухие раскаты далекого грома. Девушки ушли — не осталось ни следа, за исключением слабого аромата духов Марии. На секунду я задумался, что между нами было (и было ли вообще).

По мере того как я медленно приходил в норму, вспоминал ее слова, сказанные в тот момент, когда я проваливался в сон: «Вы, плейбои средних лет, все одинаковы. Одни разговоры и никаких действий».

Я посмотрел на себя в зеркало. Она была права или по крайней мере наполовину права. Щетина и синеватые круги под глазами добавляли моему облику что-то мерзкое. Я был уверен, что обзавелся еще несколькими седыми волосками. Первым делом плеснул себе холодной воды в лицо, а потом приготовил кофе. В комнате не прибирались неделями, и она смахивала на место преступления. Повсюду стояли стаканы с недопитым вином. Я вылил все в раковину, вымыл посуду и открыл ставни, чтобы впустить свежий воздух. Солнечный свет ударил мне в глаза, как тысячеваттная вспышка; порыв теплого ветра наполнил комнату.

Я подумал, что было бы замечательно пролежать целый день на пляже, забыв на какое-то время обо всем, но на моем столе скопилась уйма бумаг. Я перебрал груду открыток и фотографий, просмотрел наброски. Поскольку с амфорами было покончено, я пообещал себе, что наконец разберусь и с иконой. И позже отправлюсь на заслуженные долгие каникулы — возможно, в неспешный круиз или, для разнообразия, поеду на какой-нибудь остров.

Я натягивал джинсы, когда услышал лихорадочный стук в дверь. Это был Димитри. Он бежал всю дорогу от гавани и теперь, запыхавшись, бешено жестикулировал. Его переполняло возбуждение.

— Она пришла, она пришла! — крикнул он.

— Кто? — спросил я, выглядывая в окно.

— Яхта. Я видел, как она огибает мыс.

— Майснер?

— Да! Рыбаки, они узнали яхту. Много раз ее видели. Что делать, босс? — Стоя на крыльце, он подпрыгивал, как ребенок.

Я удивился, отчего Майснер приехал на день раньше обещанного. Наверное, Димитри подумал о том же.

— Амфоры, они в надежном месте, босс?

— Не беспокойся. — Я похлопал его по плечу.

Димитри опустился на стул. Я принес ему вина и стакан воды, а потом дал указания:

— Я пойду на пристань. Ты оставайся здесь и разбуди Юджина. Вели ему взять фотоаппарат, сесть в джип, ехать в студию к Ролстону и сфотографировать лучшую амфору. Пусть привезет снимки на каик. Ты понял? Встретимся на месте. А теперь расслабься, а то я тоже начинаю нервничать.

Яхта стояла в гавани. Она была такого внушительного размера, что прочие суда рядом с ней казались игрушечными. На ней развевались флаги Германии и Греции, а также вымпел афинского яхт-клуба. Надпись на корме обозначала название и порт приписки: «Эвелин. Пирей. Греция».

Майснер стоял на палубе, одетый в белые льняные брюки и ситцевую рубашку. На нем была белая капитанская фуражка; он сдержанно поприветствовал меня, спускаясь с мостика.

Я смотрел на него, пока он шел ко мне быстрыми широкими шагами. Все в Майснере как будто стремилось вверх, начиная от длинного, гибкого торса и заканчивая худым лицом. Приблизившись, он вежливо протянул мне руку, но без улыбки. Его янтарные глаза казались прозрачными и безжизненными.

— Мистер Хенсон, я не ожидал увидеть вас до завтра. — На этот раз его английский был не таким уж безукоризненным. Я услышал гортанные звуки и «у», похожее на «в». Несомненно, так он говорил по-немецки.

— Я тоже не ожидал вас увидеть, — огрызнулся я. — Вы прибыли на день раньше, если не ошибаюсь.

— Блистательное наблюдение, мистер Хенсон, — отрывисто произнес он. — Итак, где амфоры, которые вы хотели мне показать?

— Скоро будут, — сказал я. — Но вы не ответили на мой вопрос: отчего вы прибыли так рано?

— Послушайте, я очень занятой человек. Днем раньше, днем позже — какая, к черту, разница?

— Для меня разница есть. Боюсь, вам придется подождать.

Его дружелюбный тон начал сходить на нет:

— Давайте бросим эти игры, хорошо? Я надеюсь, что образцы готовы и я смогу на них взглянуть. Да или нет?

У Майснера снова начала нервно подрагивать челюсть; видимо, он страдал от тика, когда приходил в волнение. Я оставался спокойным, насколько это было возможно, и отмечал про себя его отвратительный нрав и опасно вспыльчивый темперамент.

— Да, — нахмурился я. — Целый мешок замечательных амфор эпохи греческой классики. Если сможете подождать час, я покажу вам снимки.

— Только снимки? — огрызнулся Майснер.

Я был непреклонен:

— Вы же не думаете, что я предъявлю вам амфоры прямо здесь, в гавани? Мы имеем дело с нелегальным вывозом ценностей. Советую вам немного остыть. Если бы вы не приехали на сутки раньше…

Он быстро прервал меня:

— Значит, они здесь? На Миконосе?

Его холодные, безжизненные глаза изучали меня в поисках ответа. Такие, как Майснер, никогда и никому не верят.

— Да, здесь, — подтвердил я. — Успокойтесь.

Он замолчал и посмотрел на море в глубокой задумчивости. Его лицо стало спокойным. Когда я увидел, как он сосредоточенно разглядывает море, то меня посетила какая-то мысль, но я не сумел отчетливо ее сформулировать. Майснер вдруг заговорил и прервал мои размышления.

— Я вовсе не хотел проявлять несдержанность, мистер Хенсон, — сказал он куда более уступчиво. — Я всего лишь хочу все сделать быстро и избежать возможных проблем с полицией.

— Не беспокойтесь, мы профессионалы, — уверил я.

Он поднял фуражку и резко отсалютовал.

— В таком случае — до вечера.

На его тонких губах появилась сдержанная улыбка.

— Быть может, вы не откажетесь присоединиться ко мне за ленчем?

— Конечно, почему бы и нет, — улыбнулся я в ответ. И тут же понял, как, должно быть, чувствует себя заклинатель змей при встрече с коброй лицом к лицу.