Посланник - Дэниел Сильва Страница 23

– Значит, когда вы заставили короля закрыть «Группу двести пять», бин-Шафик сорвался с цепи? Он решил использовать все заведенные им за эти годы контакты и запустить свою собственную волну террора? Наверняка тут что-то большее, Адриан.

– Боюсь, мы, возможно, сами немного подтолкнули его, – сказал Картер. – Мы оккупировали Ирак вопреки желаниям королевства и его обитателей. Мы захватили членов «Аль-Каиды» и посадили их в тайные тюрьмы, где им и место. Это не нравится мусульманскому миру и подбрасывает горючее в костры джихада. Саудовцы видят в вашем разделительном ограждении то, чем оно и является, – односторонне установленную окончательную границу, и они совсем этому не рады.

– Возможно, это явится для вас шоком, Адриан, но нам плевать, что думают о нашем разделительном ограждении саудовцы. Если бы они не влили миллионы в сундуки ХАМАСа и «Исламского джихада», нам бы не понадобилось это ограждение.

– Возвращаемся к моему первоначальному утверждению, – сказал Картер и отхлебнул чаю. – Исламский мир кипит от гнева, и Ахмед бин-Шафик, истинно верящий ваххабит, выступил вперед и развернул флаг джихада против неверных. Он использовал свои контакты той поры, когда существовала «Группа двести пять», для создания новой сети. Он делает то, что бен Ладен уже не способен делать, а именно: планирует и проводит широкомасштабные террористические спектакли вроде нападения на Ватикан. Сеть у него небольшая, высокопрофессиональная и, как он уже доказал, крайне смертоносная.

– И она куплена и оплачена саудовскими деньгами.

– Безусловно, – сказал Картер.

– Насколько высоки его контакты, Адриан?

– Очень высоки. Чертовски близки к самому верху.

– Откуда он управляет? Кто оплачивает его счета? Откуда поступают деньги?

– Из эр-риядского «ААБ-холдинга» в Женеве и его пунктов в разных местах, – решительно произнес Картер. – Ахмед бин-Шафик – одно из наиболее успешных капиталовложений «ААБ». Можно вам освежить чай?

В их беседе наступил еще один перерыв – на этот раз Картер пытался понять, как зажечь газ в камине. Какое-то время он озадаченно стоял у камина, а потом, бросив взгляд на Габриэля, попросил помочь. Габриэль нашел ключ на каминной доске, с помощью его пустил газ и поднес к нему длинную спичку.

– Сколько лет вы даете им, Габриэль? Сколько времени пройдет, прежде чем Саудовская династия падет и на ее месте появится Исламская республика Аравия? Лет пять? Десять? Или, скорее, что-то ближе к двадцати? Мы, правда, никогда не умели делать такие предсказания. Мы считали, что Советская империя продержится всегда.

– И мы считали, что ХАМАС никогда не победит на выборах.

Картер невесело усмехнулся.

– Наши лучшие умы дают им самое большее семь лет. Его величество готов эти семь лет вести игру по старым правилам: обеспечивать нас дешевой нефтью и псевдодружбой и одновременно лицемерно выражать преданность силам ислама и подкупать их, с тем чтобы они не нападали на него. А когда наступит конец, он сбежит в свои дворцы на Ривьере и проживет остаток дней в невероятной роскоши – будем надеяться, с головой на плечах. – Картер поднес ладони к огню. – Совсем не греет.

– Поленья здесь из керамики. Дайте им минутку разогреться.

Картер, казалось, не поверил. А Габриэль подошел к окну и посмотрел на улицу – в этот момент мимо медленно проехала машина и исчезла за соседним углом. Картер, плюнув на огонь, вернулся на свое место.

– Кроме того, кое-кто из королевской семьи готов вести игру по другим правилам. Назовем их истинно верующими. Они считают, что аль-Сауд может выжить, лишь возобновив соглашение, которое они заключили с Мухаммедом Абдул Ваххабом два столетия назад. Но в этом новом соглашении должны быть учтены новые обстоятельства. Чудовище, которое аль-Сауд создал двести лет назад, теперь держит все карты в своих руках, и истинно верующие готовы дать чудовищу то, чего оно хочет: крови неверных, бесконечного джихада. Некоторые из этих истинно верующих хотят идти еще дальше. Изгнать всех неверных с полуострова. Эмбарго на продажу нефти Америке и любой другой стране, которая ведет дела с вашей страной. Они считают, что на нефть нельзя больше смотреть просто как на бездонный омут жидких денег, которые из терминалов Рас-Тануры текут на счета аль-Сауда в цюрихском банке. Они хотят превратить это в орудие – орудие, с помощью которого можно парализовать американскую экономику и превратить ваххабитов в хозяев планеты, как намеревался это сделать Аллах, устроив море нефти под песками аль-Хассы. И некоторые из этих истинно верующих вроде председателя и исполнительного директора эр-риядского «ААБ-холдинга» в Женеве и других местах жаждут сами пролить немного крови неверных.

– Вы имеете в виду Абдулу Азиза аль-Бакари?

– Совершенно верно, – сказал Картер. – Много знаете о нем?

– По последним подсчетам, он был вроде бы пятнадцатым из самых богатых людей в мире с личным капиталом около десяти миллиардов долларов.

– Миллиард-два прибавить или убавить.

– Он президент, исполнительный директор и хозяин «ААБ-холдинга». «А» обозначает «Абдула», «А» – «Азиз» и «Б» – «аль-Бакари». «ААБ» принадлежат банки и инвестиционные компании. «ААБ» занимается мореходством и сталью. «ААБ» рубит леса Амазонки и опустошает недра Анд в Перу и Боливии. «ААБ» имеет химическую компанию в Бельгии и фармацевтическую – в Голландии. Отделение «ААБ», занимающееся недвижимостью и строительством, – одно из самых крупных в мире. У Абдулы Азиза аль-Бакари больше отелей в мире, чем у кого угодно.

Картер продолжил перечень Габриэля:

– В Эр-Рияде у него дворец, который он редко посещает, и две бывших жены, которых он не видит никогда. У него есть особняк на острове Ситэ в Париже, королевская загородная резиденция, дом в районе Мейфэр в Лондоне, виллы с видом на океан в Сен-Тропезе, Марбелле и Мауи, коттеджи для лыжного спорта в Церматте и Аспене, квартира на Парк-авеню в Нью-Йорке, недавно оцененная в сорок миллионов долларов, и большой участок возле реки Потомак, мимо которого я проезжаю каждый день по пути на работу.

Картер, казалось, считал особняк на Потомаке самым тяжким из прегрешений аль-Бакари. Отец Картера был епископальным священником из Нью-Гэмпшира, и в этом внешне ничем не примечательном человеке билось сердце пуританина.

– Аль-Бакари и его окружение путешествуют по свету в позолоченном четыреста сорок седьмом, – продолжал он. – Дважды в год – в феврале и в августе – «ААБ» проводит свои операции на море, когда аль-Бакари и его окружение открывают свою лавочку на борту «Александры», его трехсотфутовой яхты. Я что-нибудь забыл сказать?

– Друзья зовут его Зизи, – подсказал Габриэль. – Он обладает одной из крупнейших в мире коллекций французских импрессионистов, и мы уже многие годы твердим вам, что он по уши погряз в финансировании терроризма, особенно против нас.

– Я этого не знал.

– Не знали чего?

– Что Зизи – коллекционер.