Смерть длиною в двадцать лет - Ариэль С. Уинтер Страница 22

С месье Марком Летро беседовал лично, и он уверял Пеллетера, что месье Марк никоим образом не имеет отношения к исчезновению детей. Да и с какой стати ему быть замешанным в таких делах? Ведь в крохотном городке, как Вераржан, владелец магазинчика сладостей не может позволить себе иметь дурную репутацию в отношении детей.

Пеллетер вернулся к своим прежним записям, прибавив на полях напротив визита мадам Розенкранц в отель следующие слова:

«Последний раз, когда мадам Розенкранц видели».

Такую же пометку он сделал относительно начальника тюрьмы, напротив записи, где говорилось об утверждении Мауссье, заявлявшего, что в тюрьме систематически убивают арестантов.

Просмотрев еще раз свои записи, он опять почувствовал прилив гнева. Пора было переходить в наступление. Ведь уже столько всего произошло, а они до сих пор лишь отвечали на события. Только реагировали на них, не старались их опередить или предупредить. Даже эти вчерашние поиски детей были всего лишь ответной реакцией. Но сегодня он, по крайней мере, попробует выяснить, что обо всем этом известно Мауссье.

Желая как-то успокоиться, Пеллетер еще раз прокрутил в голове все события с самого начала, но это не помогло. В большинстве случаев ему было известно только то, что произошло, но он не знал, почему это произошло и каким образом. А следовательно, не было никакой возможности определить, кто это сделал. Иными словами, Пеллетер не знал пока ничего.

Впереди показалось здание тюрьмы. Такси подъехало к самым воротам, Пеллетер вышел и велел таксисту возвращаться через два часа и, если понадобится, даже подождать его. Предъявив документы охраннику у ворот, инспектор Пеллетер прошел через автомобильную стоянку и потом еще раз показал документы часовому у входа.

– Я слышал, в городе вчера вечером большое волнение было, – сказал ему Реми.

– А здесь не было?

– Ой, да здесь волнение всегда.

– Я так и думал.

Пеллетер прошел в административное помещение. Молодая женщина за самым первым столом, глянув на него, сразу же потянулась к телефонной трубке. Это была невзрачная девушка, которая могла бы выглядеть миловиднее, если бы подстригла волосы покороче или, наоборот, отрастила их подлиннее. Но у нее на голове было некое невразумительное подобие короткой дамской стрижки.

Прикрыв рот ладошкой, она что-то шепотом проговорила в трубку.

В остальном помещении царила атмосфера летаргии, возможно, вызванная вчерашними надрывными поисками детей, но Пеллетер за свою жизнь повидал достаточное количество полицейских участков, судов и тюрем и знал, что в таких заведениях всегда царит сонное уныние.

Он отыскал глазами заваленный папками стол в дальнем конце комнаты. Без сомнения, это и было временное рабочее место офицера Мартена. Здешние служащие, видимо, не были уверены, можно ли уже убрать все это со стола. Пеллетер поставил себе на заметку как можно скорее отозвать отсюда офицера Мартена. Находясь у Пеллетера под рукой, тот приносил больше пользы, чем роясь в этих папках.

Девушка положила трубку на рычаг и чопорно распрямилась. Поджав губки, она сообщила Пеллетеру:

– Месье Фурнье в настоящий момент занят и не знает, когда освободится, чтобы помочь вам. Он предлагает вам приехать в другой раз.

Она проговорила это так, словно сдавала сейчас экзамен по декламации.

Пеллетер, глядя на нее, не мог сдержать улыбки, и девушка заметно сникла, чувствуя, что провалила экзамен.

– Ничего страшного, – сказал Пеллетер. – Я же сюда не к Фурнье приехал. Могу и сам разобраться со своими вопросами. – И он повернулся к двери.

– Но…

– Не стоит беспокоиться. Я иду в лазарет и дорогу уже знаю.

Девушка беспомощно смотрела на своих коллег, но те сидели за столами, потупившись и уткнувшись в бумаги, довольные тем, что это не им приходится выкручиваться из неловкого положения.

Девушка поднялась из-за стола, но не сделала ни шагу. Пеллетер снова повернулся к ней.

– Вы могли бы оказать мне одну услугу, – произнес Пеллетер так, словно эта мысль только что пришла ему в голову. – Мне необходимо снова увидеться с Мауссье. Пожалуйста, распорядитесь, чтобы его привели вниз.

И, не дожидаясь ответа, он вышел из комнаты, краем глаза только заметив, что к ней уже торопливо подскочил один из сотрудников.

– Открой-ка мне эту дверь, Реми. Я в лазарет.

Пеллетер пытался припомнить, будет ли на отрезке до лазарета еще одна дверь, но решил не забивать себе голову лишними проблемами, а решать их по мере поступления. Если девица из канцелярии пришла в себя после пережитого шока, то, несомненно, уже названивает Фурнье, а значит, через каких-нибудь пару-тройку минут заместитель начальника тюрьмы уже примчится сюда.

Когда Реми отпер для него дверь, Пеллетер сказал:

– Ты не мог бы проконтролировать, чтобы Мауссье привели в комнату для допросов? В канцелярии эта моя просьба почему-то повергла всех в смущение.

– Да понятно почему, – сказал Реми, улыбаясь. – Здесь же шагу нельзя сделать просто так, на все нужна официальная бумажка, и упаси бог, если у тебя такой бумажки нет. – И Реми посторонился, чтобы пропустить инспектора.

В коридоре сразу же распахнулась ближайшая дверь, и к инспектору подскочил еще один служащий. Стараясь не выдать своего волнения и растерянности, он сказал:

– Пожалуйста, сюда, месье Пеллетер.

По-видимому, они все-таки решили для надежности приставить к Пеллетеру провожатого, раз уж он вздумал самостоятельно прокладывать себе путь по лабиринтам тюрьмы. Или даже проследить за тем, что он станет делать. Как бы то ни было, но молодой человек пошел впереди Пеллетера по коридору, ведущему в лазарет.

– Со вчерашнего дня были какие-нибудь еще инциденты? – спросил Пеллетер у своего нервозного провожатого, шагая сзади.

– Инциденты?.. – отозвался тот, не оборачиваясь.

– Как ваша фамилия?

– Месье Витье.

– Ну так вот, Витье, я имею в виду драки, поножовщину, убийства. Словом, какие-либо инциденты.

– Мне кажется, я не могу ответить на этот вопрос.

– Мне тоже так кажется.

Они подошли к стальному боксу с дверцей, разделявшей коридор на две равные части. Витье достал из кармана связку ключей на металлическом кольце. То есть на отрезке до лазарета все-таки оказалась еще одна дверь, и Пеллетер теперь был рад, что к нему приставили провожатого.

Витье отпер дверь, но на этот раз Пеллетер шагнул за порог первым. В спертом воздухе пахло аммиачными парами из лазарета.

Идя по коридору, Пеллетер даже и не знал, сопровождает ли его до сих пор Витье. Дверь в лазарет была открыта – по-видимому, здесь считалось, что раненым арестантам не до побега.

В лазарете по сравнению со вчерашним днем было тихо. У двери сидел на стуле надзиратель. Пациент был здесь всего один – вчерашний заключенный, получивший ножевые ранения. Казалось, что этот щупленький, бледный, осунувшийся человечек провел на больничной койке не двадцать четыре часа, а несколько недель.