Продается дом с кошмарами - Светлана Гончаренко Страница 22

Он долго то бежал, то шёл, как ему казалось, по прямой. Местные леса — он это знал и видел на карте области — не так обширны, чтоб в них можно было заблудиться навсегда. Надо только идти вперёд!

Костя снял с себя мокрую майку и шагал размашисто, сжав зубы. Когда разредились впереди древесные силуэты, он ничуть не удивился. Вот что значит взять себя в руки! Скоро Костя вышел на дорогу и почуял под ногами жёсткий и ровный асфальт. Ура! Ведь по дороге всегда куда-нибудь да придёшь.

Совсем весело стало, когда вдали показались два ярких глаза. Они быстро приближались. Машина едет!

Костя выскочил почти на середину дороги, стал подпрыгивать и махать руками, чтоб его взяли. Но иномарка (похоже, «мерседес»), вильнув в сторону и гневно протрубив, скрылась в темноте. Это было обидно, тем более, что Костя был уверен: в машине ехали Шнурковы. Он приметил белые волосы Ирины и суровый профиль битого ею мужа.

Костя громко обругал чёрствых соседей и поплёлся вслед «мерседесу». Скоро он был вознаграждён видом охранной будки мичуринцев — она будто выскочила в темноте из-под земли. Ни свету не было в будке, ни бледнолицего охранника.

Костя нырнул под опущенный шлагбаум. Ничего теперь не было таинственного на улице Мичурина. Все дачи стояли на своих местах, в том числе и дом Колдобиных, а Костя так устал, что уже никого и ничего не боялся. Он отворил парадную дверь (странно, но ключ не потерялся во время бултыханья в Копытином озере). На кровать он упал, как подкошенный. Наконец-то самый настоящий сон обрушился на него и лишил всякого представления о том, что случилось сегодняшней ночью и чем это грозит.

Наутро думать и вспоминать тоже было некогда. Костя умывался, когда к нему постучали. Он неохотно выглянул в окно и увидел вчерашнюю знакомую в крепдешине, Иду Васильевну Галактионову. Костя полагал, что ещё очень рано, но его гостья была уже надушена, с причёской, ещё более голубой, чем вчера, в пудре и помаде. Старушка так и сияла улыбкой.

— Недаром я слышала, что писатели поздние пташки, — ворковала она. — У нас тут в овраге нашли мёртвое тело, а вы спите!

Костя онемел. Значит, вчерашние кошмары не приснились? Или нашли какое-то другое тело?

— Что же вы стоите? — сказала Ида Васильевна. — Накиньте на себя что-нибудь и спускайтесь к дому Каймаковых. Тело уже подняли. В овраге торчит одна милиция, там неинтересно. Но если вы будете копаться, то вообще ничего не застанете.

— Я только что встал… — начал Костя, которому не очень хотелось смотреть на тело. — Лучше вы мне всё потом расскажете.

Ида Васильевна возмутилась:

— Как не стыдно! Не позавтракали? Ничего, вы молодой, потерпите. Получить непосредственные впечатления гораздо важнее!

«Как все тут заботятся, чтоб я получил впечатления, — думал Костя, одеваясь. — Не для того ли и труп мне подложили? Или труп мне всё-таки снился?»

В компании Иды Васильевны Костя поплёлся глазеть на тело. К счастью, чересчур непосредственных впечатлений набраться не удалось: ждали «скорую», труп был накрыт простынёй. Даже к простыне было трудно пробиться — туда в полном составе сбежались все копытинцы. Рядом, у кустов, Костя заметил мотоциклы с колясками. Это значило, что самые любопытные жители Конопеева тоже подоспели.

— Вот видите, как нехорошо долго спать, — попеняла Косте Ида Васильевна. — Ни что теперь смотреть? Пропустите-ка, здесь писатель!

Она подтолкнула Костю к самым носилкам. Трупом всё-таки оказался Артур, брат Ирины Шнурковой — Костя сразу узнал его стильные кеды, торчащие из-под простыни. Да и в толпе шушукались о мёртвом дачнике, на все лады повторяли диковинное имя. Вообще шум кругом стоял неумолчный, хотя и приглушённый из почтения к покойнику. Обсуждались самые разные темы, от рецептов закатки помидоров до радикулита чьей-то снохи.

— Как ваша грыжа, Клавдия Степановна? — светским тоном поинтересовалась Ида Васильевна у старухи Каймаковой. — Ничего? Слава Богу! А внучка ваша как? Мы её вчера видели — пополнела, похорошела.

— Инеска спит, — ответила Каймакова. — Чего ей ещё остаётся? Дело молодое.

Костя позавидовал безмятежно спящей Инессе. Её вчерашнее явление, тонкий профиль и гипотетически знатная корма вдруг перекрыли все скверные мысли и видения.

— Да пропустите же наконец писателя! — не унималась Ида Васильевна, отодвигая хрупким локтем зевак и устраивая Костю в головах покойного Артура.

С этого места труп под простынёй был виден отлично. Но смотреть на него Косте не хотелось, тем более что рядом хлопотали представители властей — Бабай, какой-то коренастый сыщик в форме и другой худой, сутулый.

— Захватим с собой Чалмаева, который труп нашёл. Поглядим, что за червей он копал на месте обнаружения. Хотя… У потерпевшего проникающее ножевое, а крови в овраге ни капли, — говорил коренастый сутулому.

— Ясен пень, убили в другом месте, — согласился сутулый. — Бедняга весь в посмертных синяках. Таскали его зачем-то туда-сюда. Вот только где таскали? Кто? Когда?

— Труп окоченел, кровь запеклась — значит, ещё вчера его убили, — сказал тихий женский голос.

Из-за плеча коренастого выглядывала конопеевская аптекарша. Очевидно, она подала реплику как медицинский работник.

— Ваша правда, Елена Ивановна, — уважительно поддакнул ей коренастый. — А вон и «скорая» пыхтит. Сюда, сюда! Эй, разойдись!

Бедного Артура погрузили в машину, закрылись за ним дверцы с крестом.

— В морг! — бодро скомандовал коренастый.

Костя облегчённо смешался с толпой. Коленки у него тряслись, а сердце испуганно трепыхалось: он заметил, что вдоль бледного лба аптекарши пролегла широкая полоса лейкопластыря. И лицо её, очень невыразительное, показалось до дрожи знакомым.

«Быть этого не может!» — одёрнул себя Костя.

Но чем больше смотрел он на аптекаршу, тем разительнее бледное Леночкино лицо совмещалось и до мелочей совпадало со вчерашним, мокрым, страшным. А этот пластырь на лбу! Неужели под ним рана от удара корягой? Но так бывает только в детских страшилках! Да и хвоста у аптекарши никакого нет. Костя отлично видел торчащие из-под юбки тоненькие — слишком тоненькие даже для простой пловчихи! — ноги в коричневых туфлях.

Как Костя ни уговаривал сам себя, но он знал, что вчера всё было на самом деле: и труп, и овраг, и женщина в озере.

Вернувшись в розовую комнату, Костя стал лихорадочно собирать вещи. Бежать! Бежать поскорее из этого кошмара!

Сумка стояла наготове, осталось только дождаться трёхчасового автобуса. Но Костя вдруг понял, что уезжать никак нельзя: бегство будет выглядеть подозрительно. Местные держиморды сразу начнут строить дикие версии: один дачник, мол, пришил другого и смылся. А если они ещё найдут в чулане мокрую тачку…

Костя засунул сумку под кровать и сел за ноутбук. Он хотел работать, но думать о Баррекре и его сапогах не смог. Интересно, сколько надо высидеть в Копытином Логу, чтоб никто ничего не заподозрил? Три дня? Или ещё неделю, до самого приезда Колдобиных? Но как это вытерпеть, если каждая минута тянется бесконечно? Да здесь можно с ума сойти! Или ко всему привыкаешь? Вот если б хоть разок увидеть эту Инессу — она вправду красивая, или только показалось?