Брат Гримм - Крейг Расселл Страница 21

Фабель переключил внимание на женщину. На ее одежде по сравнению с одеждой мужчины крови было значительно меньше. Смерть дамы была более быстрой и более легкой. На ее джинсах чуть наискось тянулась полоса крови. Женщине на вид было чуть за двадцать. Ее длинные светлые волосы распались по плечам, а один локон под воздействием ветра упал на рану и пропитался кровью. Фабель обратил внимание на то, что ее одежда по сравнению с одеждой мужчины находится в совсем иной — значительно более дешевой — ценовой категории. При этом Фабель отметил, что покрой одежды совсем не плох, а цвета подобраны с большим вкусом. На женщине была светло-зеленая футболка с короткими рукавами и новые джинсы, имитирующие эксклюзивную и очень дорогую модель известного кутюрье. Эти люди явно не были супружеской парой. Не выглядели они и парой с хорошо устоявшимися отношениями.

Фабель наклонился, осмотрел носовой платок и увидел на нем мелкие хлебные крошки.

— Никаких следов клинка? — спросил он у Марии.

— Нет… Более того, на земле, на столе и вообще на чем-либо нет никаких следов крови.

— Привет, Йен… — произнес возникший бог весть откуда вождь команды технических экспертов Хольгер Браунер.

Фабель улыбнулся. Увидев диагональную полосу крови на джинсах женщины, он сразу понял, что убийство произошло не здесь, а в каком-то ином месте.

— Как я понял, вы появились здесь довольно быстро… — сказал Фабель.

— Нам позвонил местный комиссар. Он не стал ждать, когда это сделает их служба связи. Думаю, что это тот же самый парень, который звонил и тебе. Комиссар… — Браунер замялся, пытаясь вспомнить имя.

— Германн, — закончила за него Мария. — Вот он, — добавила она, показав на стоявшего в группе своих коллег высокого полицейского лет тридцати.

Заметив, что стал центром внимания, Германн извинился перед товарищами и подошел к офицерам из Комиссии по расследованию убийств. Шагал полицейский весьма решительно, и Фабель обратил внимание, что ничем не примечательная внешность, песочного цвета волосы и бледная кожа полицейского совершенно не гармонируют с той энергией, которой светились его серо-зеленые глаза. Германн был чем-то похож на Пауля Линдермана, убитого в прошлом году. Однако когда молодой полицейский приблизился, Фабель увидел, что сходство это весьма поверхностное.

Германн кивнул Марии и протянул руку вначале Фабелю, а затем Браунеру. Фабель обратил внимание, что на плече его короткой форменной куртки из черной кожи поблескивает лишь одна серебряная звездочка.

— Это комиссар Хенк Германн из местной полиции, — представила его Мария.

— Почему вы позвонили прямиком нам, герр комиссар? — с улыбкой спросил Фабель.

Согласно существующим правилам роль патрульно-постовой службы, к которой принадлежал Германн, ограничивалась тем, что она окружала место преступления специальной лентой и отгоняла зевак; расследование же самого преступления входило в обязанности уголовной полиции. Информировать уголовную должна была специальная служба, а проведение следствия в связи с любой внезапной смертью ложилось на плечи Комиссии, в которой служил Фабель.

Германн неуверенно улыбнулся, и его тонкие губы стали еще тоньше.

— Значит, так… — Он посмотрел на трупы. — Я знаю, что ваша команда специализируется на делах такого рода.

— Какого рода? — поинтересовалась Мария.

— Это явно не самоубийство. Кроме того, преступление произошло не здесь, а в другом месте…

— Почему вы так решили?

Германн ответил не сразу. Офицеры патрульно-постовой службы редко решаются высказать мнение по поводу места преступления, а следователи уголовной полиции и сотрудники Комиссии по расследованию убийств соглашаются их выслушивать и того реже. А начальники в чине Фабеля имеют тенденцию вообще не замечать всякую мелкую полицейскую сошку. Германн приблизился к телам на такое расстояние, чтобы не нанести ущерба возможным уликам, присел и, балансируя на пятках, показал на рассеченное горло мужчины.

— Не перемещая тело, нельзя быть полностью уверенным, но мне представляется, что мужчина был убит двумя ударами. Первый пришелся в середину шеи, и жертва начала быстро истекать кровью. Второй удар рассек дыхательное горло. Что касается второй жертвы, — Германн показал на девушку, — то она, как мне кажется, умерла от единственного удара в горло. Кровь, — он показал на широкую кровавую полосу на джинсах, — принадлежит не ей. Это почти наверняка кровь мужчины. Когда на него напали, женщина находилась с ним рядом, и струя из шейной артерии брызнула на нее. Отсутствие значительных следов крови в иных местах указывает на то, что убийство произошло не здесь. Не опасаясь ошибиться, можно предположить, что тела доставил сюда убийца, что, в свою очередь, приводит к допущению, что мы имеем дело с крупным… или по меньшей мере весьма сильным мужчиной. Кроме того, имеются следы волочения, о чем, кстати, свидетельствует и потерянная туфля. Для транспортных средств это место недоступно, и это также говорит в пользу версии о том, что убийца перенес тела.

— Еще что-нибудь? — спросил Фабель.

— Это лишь догадка, но мне кажется, что первым погиб парень. Нападение скорее всего было неожиданным, и убийца избрал наиболее простой путь. Вторая жертва была более слабой и не представляла собой серьезной угрозы для нападавшего.

— Весьма спорное допущение, — произнесла Мария с горькой улыбкой.

Германн выпрямился и пожал плечами.

— Вы описали способ и характер убийства, — сказал Фабель, — но пока я не услышал от вас, почему им должна заняться именно моя команда.

Германн отступил на шаг назад и склонил голову чуть набок, словно стоял перед картиной, которой следовало дать оценку.

— Вот почему… — сказал он. — Взгляните на это…

— На что именно?

— Дело в том, что убийца не просто бросил тела. Он мог сделать это в лесу в двадцати метрах отсюда, и на то, чтобы их найти, у нас ушли бы недели, если не месяцы. Это сигнал. Или послание, если хотите. Он нам что-то говорит… выбор места, положение тел, носовой платок, крошки хлеба на нем. Все это сделано для нас. Своего рода мизансцена.

Фабель взглянул на Хольгера Браунера, и тот понимающе улыбнулся.

— Мизансцена… — повторил Германн, и Фабелю показалось, что молодой полицейский расстроился. — Это означает, что убийства связаны с психическим расстройством, и мы, таким образом, скорее всего имеем дело с потенциальным серийным убийцей. Именно поэтому я позволил себе информировать непосредственно вас, герр криминальгаупткомиссар, и, — он повернулся лицом к Хольгеру Браунеру, — вас, герр Браунер, поскольку считал, что вы способны обнаружить здесь нечто такое, что наша команда может пропустить. Я с интересом слежу за вашей работой и даже посещал ваши семинары.

Браунер добродушно улыбнулся и, театрально потупив глаза, произнес с нарочитой скромностью:

— Сегодня я могу констатировать, что вы были очень внимательным слушателем.