Спираль - Пол Макьюэн Страница 20

Бикрафт спросил:

— Профессор Стерлинг, есть ли здесь что-либо опасное? Взрывчатые вещества? Требующие осторожного обращения химикаты?

— Нет, здесь нет ничего особенного.

— А не особенного?

— Бутыли с реагентами, шприцы и тому подобное.

Полицейский кивнул:

— Хорошо. Отпирайте дверь.

Джейк вставил пропуск в щель электронного замка, дверь со щелчком открылась. Бикрафт повернул выключатель, свет залил прямоугольное помещение двадцать футов в ширину и сорок в длину. Лаборатория дышала порядком и тишиной. В углу на столе стоял ноутбук с темным экраном. Вдоль противоположной стены тянулись лабораторные столы и полки, уставленные пипетками, бутылками с реагентами, кюветками с образцами. Посреди комнаты тремя мандалами простирались столы «ветхого сада». Джейку они всегда напоминали гигантские картины Пауля Клее — завораживающий ковер из пятен всех оттенков зеленого и желтого цвета, разграниченных узкими проходами, по которым бегали ползунчики.

— Это то, о чем вы говорили? Какой-то там сад?

— Ветхий. Он самый. В каждой ячейке — разновидность генетически модифицированных грибов, способных расщеплять определенный тип отходов.

— Невероятно! — воскликнул Бикрафт, но Джейк заметил, что выражение лица полицейского изменилось. — Профессор Стерлинг, в таком деле, как это, очень важно действовать побыстрее. Если надо обнаружить пропажу чего-либо, то лучше это сделать раньше, чем позже. Вы меня понимаете?

— Естественно. Я согласен.

— Я хотел бы попросить вас внимательно пройтись по лаборатории и проверить каждую мелочь. Все ли на месте? Нет ли чего-либо странного? Если у вас возникнет чувство, будто что-то не так, не молчите. — Полицейский вручил Джейку пару резиновых медицинских перчаток. — Еще одна просьба: не предупредив меня, ничего не трогайте.

Джейк натянул перчатки и начал осмотр лаборатории. Бикрафт тоже принялся за работу. Профессор с удивлением заметил, как полицейский вытряхнул содержимое мусорного ведра на небольшой лист белого пластика, который достал из принесенного с собой прозрачного пакета.

— Что вы ищете?

— Черновик предсмертной записки, бумажный стаканчик с хорошими отпечатками пальцев — заранее трудно сказать. Однажды — я тогда работал в Управлении полиции Рочестера — в мусорной корзине в десяти футах от тела жертвы удалось найти квитанцию на покупку орудия убийства, оплаченного кредитной картой. Муж убитой попросту выбросил квитанцию.

Джейк вернулся к своим поискам. Дверца металлического шкафа чуть-чуть приоткрыта. Он заглянул внутрь — на полке стояла наполовину пустая бутылка виски. Рядом — два стаканчика с коричневым осадком на дне. Лиам Коннор стопкой виски отмечал любые памятные события — и хорошие, и плохие.

Из памяти на поверхность вынырнул эпизод, происшедший несколько лет назад. Джейк, возвращаясь с утренней пробежки, застал Лиама сидящим в позе «лотоса» в подворотне жилого комплекса. Рядом — бутылка в бумажном пакете.

— Это кто пожаловал? Человек-улитка? — насмешливо спросил он.

— Улитка? Да ты просто завидуешь! — улыбнулся Джейк.

Лиам окинул взглядом потную фигуру в спортивных шортах и футболке.

— Тебе-е?!

— Моим коленным суставам.

— Что правда, то правда, — признался Лиам. Боли в коленях вынудили его прекратить пробежки почти двадцать лет назад. — Каким маршрутом сегодня бегал?

— Тропой Каюга. По берегу озера, потом вдоль ручья Фолл-Крик до шоссе номер тринадцать.

— Время?

— Сегодняшнее? Час сорок пять.

— В твоем возрасте я бы перекрыл его минут на тридцать.

— Когда ты был в моем возрасте, ущелье покрывал ледник.

— А ты забавный. Человек-черепаха, но забавный.

Джейк протянул руку. Лиам, взявшись за его ладонь, поднялся с мостовой, бутылка звякнула в бумажном пакете. Ирландец выпрямился во весь свой небольшой рост, вздернул нос. Джейк был почти на фут выше. Странное ощущение — быть выше ростом человека, которого ты считаешь гигантом.

Дома Лиам вытащил из пакета бутылку виски «Кули» и два стеклянных стаканчика. Налил в каждый жидкости на два пальца.

— Что за повод? — спросил Джейк, хотя догадывался.

— Да так… подумал, что ты сегодня будешь не прочь выпить, раз заварилась такая каша.

Под «кашей» он подразумевал начало второй войны в Персидском заливе.

Джейк пытался отгородиться от телерепортажей, картин ракетных ударов по Багдаду, бело-голубых строчек новостей внизу экрана, а тут появился Лиам и включил телевизор.

— «Шок и трепет», — пробормотал ирландец. — Теперь и войну не назовут войной, всякие псевдонимы придумывают.

Джейк уже не слушал его. Одного мимолетного взгляда на видеорепортаж из зоны боевых действий хватило, чтобы внутри вылетела чека и сработала «растяжка», разбудившая бывшего солдата. Нервная чесотка перед боем, смертная тоска, адреналин. Ощущение, что его место — там, в гуще событий, плохих ли, хороших ли. Наземное наступление продолжалось уже несколько часов — лавина брони и артиллерийского огня хлынула из Кувейта, сокрушая все на своем пути. Прогресс давался легко, легче даже, чем тринадцать лет назад. Закапывать в песок целые колонны иракских солдат больше не требовалось. Те тоже кое-чему научились — например, не загораживать собственным телом дорогу чудовищной мясорубке. Настоящая схватка была еще впереди, но об этом пока никто не подозревал.

Лиам произнес тост:

— Пусть война будет короткой и закончится, не успев начаться.

Джейк прикрыл дверцу шкафа, отгоняя от себя воспоминания. Осмотревшись в лаборатории, он попытался сосредоточиться на своей задаче. Что не на месте?

Лабораторный блокнот лежал на скамье лицевой стороной вниз. Стерлинг взглянул на Бикрафта:

— Можно?

Полицейский кивнул.

Джейк осторожно взял блокнот за края и перевернул. Провел пальцем по крапчатой красной обложке. Лиам написал на ней свое имя и дату начала записей — 23 марта. Конечной даты нет. Почти все перешли в наше время с блокнотов на компьютеры, а Лиам по-прежнему предпочитал перо и бумагу.

Джейк открыл блокнот, пробежал глазами записи. Ничего особенного — описания экспериментов, названия файлов данных, списки протоколов. Но нашлось кое-что еще:

«Гаички Гамбела зимой могут терять за ночь до 10 % живой массы и обречены на гибель, если только в течение суток не найдут пищу».

Записные книжки Лиама славились среди коллег и студентов. Все норовили сунуть в них нос. Старый профессор записывал в них все на свете, не делая различий между генетическим кодом и афоризмом.

Джейк, полистав страницы, наткнулся на серию смешных рисунков. Шмель в очках и с сигарой. Пускающий пузыри паучок. Лиам передал фигурки в мельчайших подробностях и с завидным умением. Джейк перевернул еще несколько страниц. Даты в блокноте приближались к сегодняшней. Он задержался на вчерашней — 25 октября. Вот и последняя запись — несколько колонок чисел, каждая тщательно выведена аккуратным почерком его наставника.