Невинная жена - Эми Ллойд Страница 2

Сэм казалось, что только люди на форумах что-то понимают. Все они, впервые увидевшие «Правду в кадре» несколько лет назад, испытывали то же самое чувство социальной беспомощности и радушно приняли ее в свое сообщество. Некоторые саркастически замечали: «Гм, где же вы были? Добро пожаловать в 1993-й». Однако в целом она чувствовала себя здесь как дома и вносила посильный вклад в общую дискуссию, делясь своими мыслями и чувствами не только по поводу Денниса, а и в плане своей личной жизни. Именно к этим людям она обратилась, когда Марк ушел, а она, вернувшись домой, обнаружила, что из всех его вещей осталась только зубная щетка, стоявшая в стакане над раковиной рядом с ее собственной. Обе щетки переплелись, будто лебединые шеи. Марк даже не оставил записки. Другие участники форума утешали ее, сообщали, как связаться с ними по «Скайпу», если ей захочется поговорить, убеждали, что она этого не заслужила. Кроме них, у нее никого не было.

Большинство групп были американскими, хотя среди участников попадались и британцы, которые изредка организовывали встречи и мероприятия. И все же движущей силой дискуссий и организованных протестов были именно американцы. Деннису дважды назначали срок казни, и каждый раз члены групп собирались возле здания окружного суда Ред-Ривера и тюрьмы Алтуна, выражая протест и общаясь со средствами массовой информации, чтобы привлечь внимание общественности к делу. Они спали в палатках, раздавали информационные брошюры и собирали подписи для петиций до тех пор, пока на противоположной стороне улицы не появлялась другая группа с плакатами, гласившими «УБИЙЦА!», «ГДЕ ОСТАЛЬНЫЕ ТЕЛА?». Группы громко переругивались. Чтобы их разделить, на краю тротуаров по обе стороны улицы даже были поставлены барьеры. Полицейские стояли посередине и бесстрастно смотрели прямо перед собой.

Когда приведение в исполнение смертного приговора Деннису было отложено, в национальных средствах массовой информации появились фотографии, на которых группы поддержки плакали и обнимались. Сэм читала все сообщения в блогах о протестах и написала на британский форум о том, как бы ей хотелось сделать что-нибудь такое же замечательное, однако это было непросто, ведь жила она так далеко…

«На самом деле, они ничего не сделали, — ответил один из участников, — так уж работает система. Осужденные сидят в камере смертников по сорок лет, а приговор так и не приводят в исполнение. Неужели эти протесты чем-то помогли? Вряд ли».

Сэм казалось, что британские участники форума были не так серьезны, как американские, что для них это просто хобби. Во время одной из встреч они посетили Лондонскую темницу ^[1]. Окровавленные восковые фигуры, корчащиеся в вечных муках, ржавые средневековые орудия пыток на их шеях, вопли и стоны, доносящиеся из динамиков… Группа вопила и смеялась, и Сэм почувствовала, что между ними и ею встает глухая стена, как будто их больше интересовала всякая патология, чем человеческие муки. У нее создалось впечатление, что для британцев с форума Деннис даже не является реальным человеком. Их сердца не разрывались так, как разрывалось ее сердце. Это был британский цинизм, болезненное отсутствие эмоциональной вовлеченности, и Сэм захотелось оказаться от этих людей подальше. Куда лучше она чувствовала себя с теми, что переживали так же, как переживала она, и хотели что-нибудь сделать.

Американские участники форума стали ее самыми лучшими друзьями за много лет. Вместо того чтобы спать, в постели она беседовала с ними, пристроив ноутбук на согнутых коленях. Многие из них писали Деннису и пересылали ей сканы ответов. Сэм никак не могла избавиться от чувства неловкости, вызванного фамильярностью, с которой они общались с ним. Ей потребовалось несколько месяцев, чтобы написать письмо, и еще несколько недель, чтобы решиться его отправить.