На нашей улице - Мэри Хиггинс Кларк Страница 2
На нашей улице - Мэри Хиггинс Кларк читать онлайн бесплатно
Как-то раз, заметив, что он чем-то удручен, Эмили настояла, чтобы он объяснил ей причину. Оказалось, крупный производитель программного обеспечения подал в суд на его крохотную интернет-компанию. Денег на хорошего адвоката у Эрика, естественно, не было. Эмили взялась за дело, не рассчитывая на гонорар, и про себя шутила, что акциями, которыми обещал расплатиться с ней Эрик, обклеит комнату. Дело она выиграла. Он выставил акции на биржу, и они многократно выросли в цене. Когда стоимость ее пакета дошла до десяти миллионов, Эмили его продала.
Теперь имя Эрика красовалось на роскошном новом здании. Их дружба продолжалась, и, когда Эмили начал преследовать неизвестный тип, Эрик всячески ее поддерживал и даже установил у нее дома видеокамеру, которая и засняла преступника.
— Я только хотел убедиться, что с тобой все в порядке, — сказал он.
Они немного поболтали и договорились созвониться снова. Эмили открыла окно, и в комнату ворвался холодный просоленный воздух. Потом она пошла к двери, хотя точно помнила, что заперла ее на два замка. Прекрати, остановила она себя. Ты уже проверяла, перед тем как принять душ.
Такой осторожной и пугливой она стала из-за человека, который ее преследовал. Ей никогда не забыть, как она вернулась однажды домой и поняла, что он там был. У ночника она тогда обнаружила фотографию — на ней Эмили стояла на кухне в одной ночной рубашке. Снимок этот она видела впервые.
Затем последовало еще несколько инцидентов, и все с фотографиями: она дома, на улице, в кабинете. Снимки появлялись в почтовом ящике, их засовывали под дворники ее машины, вкладывали в утреннюю газету, которую разносчик оставлял на крыльце. Больше года полиция не могла отыскать ее преследователя.
— С вашей помощью было оправдано немало людей, обвинявшихся в тяжких преступлениях, — говорил ей старший следователь Марти Бровски. — Вполне возможно, вас преследует родственник одной из жертв. Или же кто-то узнал, что вы получили кучу денег, и мучается завистью.
Тогда-то камера и сняла Неда Келера — сына женщины, предполагаемого убийцу которой она с успехом защищала, — ошивавшегося около ее дома. Но он давно уже не разгуливает на свободе, успокаивала себя Эмили, а находится на лечении в психиатрической клинике. К тому же это не Олбани, а Спринг-Лейк. Она легла в кровать, укрылась одеялом и щелкнула выключателем.
Мужчина, стоявший в тени дерева на противоположной стороне Оушен-авеню, увидел, что в комнате погас свет.
— Спокойной ночи, Эмили, — прошептал он.
Уилл Стаффорд, сунув под мышку портфель, прошел через боковую дверь своего дома в бывший каретный сарай, который, как и большинство сохранившихся в Спринг-Лейке подобных строений, теперь служил гаражом. Снег перестал идти еще ночью, и ветер поутих. Но тем не менее первый день весны выдался морозным.
Стаффорд должен был встретиться с Эмили Грэм в кафе «Кто на третьей базе», самом стильном в Спринг-Лейке. Оттуда они собирались пойти еще раз взглянуть на дом, который она решила купить, а потом — к нему в офис, заключить сделку.
Выезжая на джипе на улицу, Уилл подумал, что денек мало чем отличается от того дня в конце декабря, когда Эмили Грэм впервые пришла к нему в офис.
— Я только что внесла задаток за дом, — сообщила она. — И попросила агента порекомендовать мне хорошего юриста по сделкам с недвижимостью. Она назвала ваше имя.
Эмили была так воодушевлена предстоящей покупкой, что даже забыла представиться, с улыбкой вспомнил Уилл. Ее имя он узнал из подписи на соглашении — Эмили Ш. Грэм. Хорошеньких женщин, которые могут выложить за дом два миллиона, не так уж и много.
Он пришел на десять минут раньше, но она уже сидела за столиком и пила кофе.
Во время их первой встречи в декабре он, узнав, что Эмили посмотрела всего один дом, сказал:
— Не люблю отказываться от работы, но позвольте: неужели вы действительно видели дом впервые?
Тогда-то она и сказала, что некогда дом принадлежал ее семье и инициал «Ш.» в ее имени означает Шейпли.
Эмили заказала виноградный сок, омлет из одного яйца и тост. Пока Уилл Стаффорд изучал меню, она изучала Уилла и вполне его одобрила. Весьма привлекательный мужчина: рослый, худощавый, широкоплечий, с соломенными волосами и ярко-синими глазами.
При первой встрече ей понравились и его дружелюбие, и ненавязчивая внимательность. Не каждый юрист решится отговаривать клиента от сделки, подумала тогда она.
Кьернаны, которые продавали дом, приобрели его три года назад и все это время занимались ремонтом. А когда осталась только внутренняя отделка, Уэйну Кьернану предложили хорошую должность в Лондоне. В январе Эмили прошлась с ними по всем комнатам и купила викторианскую мебель и ковры. Владения были обширные, подрядчик только что закончил строительство летнего павильона и собирался рыть бассейн. Всей бумажной работой занимался Уилл Стаффорд.
А он, оказывается, умеет слушать, заметила она, с удивлением поймав себя на том, что рассказывает Уиллу о своем детстве, прошедшем в Чикаго.
— Моя бабушка по материнской линии живет в Олбани. Я училась в Скидморском колледже в Саратога-Спрингс — это совсем рядом, поэтому я много времени проводила у нее. А ее бабушка была младшей сестрой Мадлен Шейпли, той самой девушки, которая пропала в восемьсот девяносто первом году.
Уилл заметил, что по лицу Эмили пробежала легкая тень.
— Впрочем, — добавила она со вздохом, — это было так давно.
— Очень давно, — согласился Уилл. — Вы намерены сразу же переехать или будете наведываться сюда на выходные?
Эмили улыбнулась:
— Я собираюсь заселиться, как только подпишем купчую. Там есть все необходимое, вплоть до кастрюль со сковородками. А мебельный фургон из Олбани приедет сегодня к вечеру.
— У вас остался дом в Олбани?
— Вчера я там ночевала в последний раз. Я все еще обставляю свою квартиру на Манхэттене, поэтому до первого мая буду ездить туда-сюда. А потом я приступаю к работе в фирме «Тодд, Скэнлон, Кляйн и Тодд». И тогда буду появляться здесь только на выходные.
— В городе вами очень интересуются, — сказал Уилл. — И хочу вас предупредить: о том, что вы потомок семьи Шейпли, разболтал не я.
Официантка принесла еду. Эмили не стала дожидаться, пока она отойдет, и сказала:
— Уилл, я из этого секрета не делаю. Мне скрывать нечего.
Он весело усмехнулся:
— А вы и не производите впечатления человека, которому есть что скрывать. Что же касается меня, — продолжал Стаффорд, — вы хоть и не спрашивали, но я скажу. Родился я в часе езды отсюда, в Принстоне. Мой отец был генеральным директором «Лайонел фармасьютикалс». Они с матерью расстались, когда я был подростком. Отец с тех пор много путешествовал, а мы с матерью переехали в Денвер, там я окончил школу и поступил в университет.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии