Бритва Оккама - Анри Лёвенбрюк Страница 2
Бритва Оккама - Анри Лёвенбрюк читать онлайн бесплатно
Почти во всех кварталах Парижа холод разогнал людей по домам, но на улице Рокетт все еще было полно народу. В любое время тут царило оживление, кипела жизнь, вот почему Ари не хотел отсюда переезжать. И хотя его немного раздражало, что район Бастилии слегка обуржуазился, он так и не расстался с его многолюдными предместьями. Возможно, он и сам слегка обуржуазился.
Подняв воротник и засунув глубоко в карманы сжатые кулаки, он быстрым шагом пересек площадь.
«Приезжай ко мне в Реймс, как только получится. Сегодня же».
Никогда прежде Ари не слышал такой паники в голосе Поля Казо. Тот отличался невозмутимостью и нисколько не походил на человека, способного потерять голову из-за пустяков. Ари скорее назвал бы его самым уравновешенным из всех, кого ему доводилось знавать, — настоящий английский джентльмен, улыбчивый, спокойный, доверчивый. Звучавшая в его послании тревога не предвещала ничего доброго.
После того как отец частично утратил рассудок, Ари обрел в Поле сдержанного, но надежного друга. Архитектор на пенсии, он регулярно приезжал в Париж из Реймса, чтобы навестить старого друга в специализированном заведении у Порт-де-Баньоле и выразить ему свою поддержку и неизменное участие. А еще он много времени уделял Ари, словно чувствовал за него ответственность. Единственный, с кем Ари мог вспомнить прежние, не такие уж далекие времена, когда его отец еще был способен вести связный разговор.
Поль Казо познакомился с Джеком Маккензи в самом начале пятидесятых, когда тот приехал из Канады без гроша в кармане. Они очень быстро подружились, и Поль всегда разделял их горе в трудные минуты: когда умерла Анаид, мать Ари, и после «несчастного случая», из-за которого Джек Маккензи так рано впал в старческое слабоумие. Ари испытывал к нему бесконечную благодарность и теперь никак не мог унять беспокойство. Очевидно, произошло что-то серьезное.
Он спустился в переполненное метро, чтобы доехать до Восточного вокзала.
II. Да будет твердь.
Я продвигаюсь по этой тверди, по предначертанному мне пути.
Как ни странно, это оказалось легче, чем в первый раз. Все движения получались сами собой. К тому же теперь я на освоенной территории. Он умер молча, ничему не удивляясь.
Меня охватило то же возбуждение, если не наслаждение. Наслаждение от вновь испытанных острых ощущений. От крови. От страха, который читается в их глазах перед самым концом. От того, что скрывалось в черепах. От запретного.
Я освобождаюсь от всего, что меня сковывает. В такие минуты я перестаю быть собой. Хотя мне нужно обрести свое «я». Такова моя миссия. Выполняя ее, я превосхожу себя.
Все становится на свои места. Тайна приоткрывается. Квадраты совпадают, и послание обретает форму. Тайна вырисовывается на астролябии. Вскоре нам удастся вернуться к истоку.
Пустота должна проступить.
Когда такси доставило его к дому Поля на улице Сален, в самом центре старого Реймса, Ари Маккензи тут же понял, что здесь разыгралась драма, и его сердце тревожно забилось.
Пасмурное небо устлали грозные тучи. Под углом к тротуару были припаркованы две полицейские машины и пожарный фургон. В шесть часов вечера уже стемнело. Зимняя мгла и холод, вставшие на цыпочки зеваки, синие проблесковые маячки, отражавшиеся на каменных стенах, без слов говорили о трагедии, и Ари накрыла волна страха. Судя по количеству полицейских, произошло нечто чрезвычайное.
Дрожащей рукой он расплатился с таксистом и выбрался на колючий мороз. — Мысли спутались от беспокойства, и уличный шум доносился до него как сквозь вату. Пока он пробирался сквозь толпу, перед ним разворачивались воспоминания, с картинкой и голосами, как на старой пожелтевшей рекламной пленке.
10 июня 1981 года. Как обычно, после 16.30 он возвращается домой по улице Жан-Франсуа-Лепин в Восемнадцатом округе. И вот он у входа в квартиру на бульваре Шапель, на последнем этаже старого дома. Дверь ему открыл взволнованный Поль Казо:
— Твоя мама… мама умерла, мой мальчик.
— Как это — умерла?
— Как… Значит, она перестала жить.
Потом Поль Казо провел с ними несколько недель, пока Джек Маккензи не пришел в себя настолько, чтобы продолжать жить. Одному воспитывать сына.
Прошло время. Овдовев, Джек Маккензи замкнулся в себе, даже с родным сыном он разговаривал неохотно. Днем он исполнял обязанности лейтенанта полиции в квартале Гут-д'Ор, а по вечерам стал выпивать. 31 декабря 1992 года. «Несчастный случай». Облава в дилерском притоне. Плановая проверка обернулась бедой. Джек получил в грудь пулю девятимиллиметрового калибра. Был канун Нового года, спасатели приехали с опозданием. Десять минут сердце не билось. Гипоксия, повреждение мозга. Врач диагностировал неврологическое раннее слабоумие. «Вы должны понять, месье Маккензи, что ваш отец уже никогда не будет прежним». И снова лицо Поля: он всегда рядом, верный, ненавязчивый. Надежный.
Стоп-кадр.
Ари с трудом протиснулся между зеваками и бросился к воротам. Предъявил свое удостоверение, хотя по глазам полицейского понял, что тот признал в нем своего, а то и вспомнил, кто он такой.
Случалось, Ари Маккензи узнавали даже в провинции, и не потому, что он приобрел славу выдающегося столичного сыскаря, а скорее из-за скандальной репутации, которую он стяжал в Национальной полиции несколькими годами раньше.
— Что тут?
— Убой.
Это слово как кинжал вонзилось в нутро Ари. Все гораздо хуже, чем он думал.
И все-таки он отказывался признать очевидное. Попытался дышать ровнее. Не стоит сразу впадать в панику. Еще оставалась надежда, что жертвой был кто-то другой: в конце концов, Поль — не единственный жилец этого дома. Хотя вряд ли это простое совпадение.
Собравшись с духом, Ари миновал обшарпанный вестибюль и направился к винтовой лестнице. Готов ли он выдержать то, что, вероятно, ждет его наверху? У него в ушах все еще звучал голос Поля: «Я ничего не могу рассказать по телефону».
Он поднялся по ступенькам, сначала медленно, потом все быстрее. Его тело словно уже смирилось с неизбежным. Земля уходила у него из-под ног. Держась за старые деревянные перила, он задрал голову и увидел людей на лестничной клетке второго этажа. Дверь справа.
Так и есть. Это квартира Поля Казо.
Шикарный ресторан на проспекте Франклина Рузвельта напротив Музея открытий и изобретений, отделанный в стиле бель-эпок. Позолота, бархатные драпировки, белоснежные скатерти, приглушенный свет. В уютной атмосфере большого зала негромко разговаривали посетители, неслышно скользили официанты в безупречных темных костюмах. Тихая заводь посреди парижской сутолоки.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии