Обжигающая тишина - Лорет Энн Уайт Страница 2

Он с другой стороны реки, Рэйчел. Он полукровка, воспитанный ирландским пьяницей и местной индейской женщиной… Тебе нужно как следует подумать, Рэйчел… Он причинит тебе боль, Рэйчел…

– Мисс Салонен?

Мой взгляд обращается к юристу.

– Есть кто-то, кому я мог бы позвонить? – тихо спрашивает Гатри. – Человек, который мог бы посидеть с вами? Возможно…

– Со мной все в порядке. – Я выпрямляю спину. – Просто… – Меня внезапно корежит от душевной боли. – Понимаете, все дело в Софии. Ее сердце всегда истекало кровью, она всегда пыталась спасти этот проклятый, кровавый мир. Вы знали, что она консультировала Эми по вопросам посттравматического синдрома? Так она познакомилась с Эми, когда обе жили в Сноу-Крик. Полицейские вызвали Софию, когда нашли Эми в полубессознательном состоянии, пока она блуждала по лесным тропам. Ее родители – ревностные католики. Они и слышать не хотели о прерывании беременности, поэтому София и Питер… – У меня ломается голос. Я делаю паузу, чтобы собраться с силами, и более спокойно продолжаю: – Они годами старались завести ребенка. Теперь я понимаю, что все это должно было произойти. София и Питер вмешались и предложили удочерить ее. Они получили ребенка, который сам был маленькой жертвой, и дали Эми второй шанс.

У меня что-то рвется в груди. Мне уже больно за Софию, и это боль, как от раны, открытой соленому ветру. Осознание того, что моя сестра больше никогда не появится на другом конце телефонной линии, готовая помочь спокойным и мудрым советом. Она была наставницей и материнской фигурой для меня. Всегда такая уравновешенная, и вот ее нет. Моего отца тоже нет. А Куинн? Теперь она одна во всем мире, у нее есть только я. Тихая, но тошнотворная паника поднимается изнутри. Мне двадцать семь лет, но я не готова быть матерью; я не знаю, как это делается.

– Моя сестра имела слишком большое сердце для собственного блага, – шепчу я, пока лезу в свою соломенную пляжную сумочку из рафии за влажными салфетками. Адвокат встает, наливает воду в стакан и протягивает мне.

– Спасибо. – Я крепко держу бокал; не хочу, чтобы он видел мою дрожь. Я делаю глубокий глоток, и в этот момент в моей сумочке чирикает мобильный телефон. Я игнорирую его. Я знаю, что это СМС от Трэя, где он говорит, что нашел парковку и будет ждать меня внизу на площади.

Я думаю о нем, стоящие под весенним солнцем под раскидистой магнолией на фоне сверкающей воды в бухте Буррард за его спиной. Как он отнесется к этому. Он не имеет понятия о том, что я вынесу из этого здания. Я надежно ставлю стакан на стол и сморкаюсь в салфетку.

– Мне нужно что-то подписать? – спрашиваю я.

– Только вот это. – Гатри посылает по столу несколько документов. – Ваши копии завещания, свидетельство об удочерении, медицинская информация о биологических родителях – все в одной папке. – Он делает паузу. – Как я понимаю, ваша племянница находится на попечении соседа в двух домах от жилища вашей сестры, и она встречалась с детским психологом.

Я киваю и снова сморкаюсь в салфетку.

– Мы уже видели ее. Мы первыми были на месте.

Образы изогнутых, обугленных руин встают перед моим мысленным взором. Черные скелеты балок на фоне голубого неба. Желтая полицейская лента, трепещущая на ветру перед рододендронами Софии. Вишнево-красные соцветия, любимый цвет Софии… Ее весенний сад воспрянул к жизни, когда садовницы не стало.

Пожар случился после того, как Куинн ушла в школу. Сосед на другой стороне улицы первым увидел дым и вызвал аварийные службы. По словам командира пожарной бригады и полицейских, наиболее вероятной причиной взрыва было повреждение местного газопровода. Пожар был коротким и яростным; ему поспособствовал взрыв цистерны с пропаном. Она была объята пламенем, когда пожарные прибыли на место происшествия. Там было слишком жарко, поэтому они отступили, сдерживали распространение огня и толпу зевак. Все, что находилось в доме, было сожжено.

Тело Софии было обнаружено в ее кабинете, примыкавшем к дому, где она задохнулась от дыма. Питера нашли под балкой перед ее кабинетом. Первоначальное предположение состояло в том, что Питер попытался спасти свою жену, когда на него рухнула горящая потолочная балка.

Мне сказали, что пройдут недели или даже месяцы, прежде чем совместное расследование Королевской конной полиции Канады и пожарного управления определит точную причину пожара и смерти супругов.

Я подписываю документы и поднимаюсь на ноги. Теперь, в возрасте двадцати семи лет, я несу юридическую ответственность за восьмилетню девочку. Мы с Трэем отвезем ее домой в Сноу-Крик, в нескольких часах езды к северу от Прибрежных гор. Вес принятого решения внезапно оказывается сокрушительным. Мне нужно разобраться, в какой комнате поселить девочку. Мне нужно купить ей одежду и другие вещи первой необходимости еще до нашей поездки. Плюс чемодан, чтобы уложить все это. Мне нужно будет устроить Куинн в начальную школу Сноу-Крик и организовать какой-то уход за ней после школы, потому что газетный бизнес, доставшийся мне от отца четыре месяца назад, поглощает все мое время и силы и все пойдет прахом, если я не обеспечу какую-то финансовую поддержку.

Мои колени неожиданно подгибаются. Мне хочется сесть. Но если я не могу с этим справиться, то как справится Куинн? Девочка потеряла своих родителей и все, что она имела. Ее скоро вырвут из единственной жизни, которую она знала. Мне нужно быть сильной ради моей племянницы. Ради моей сестры. Я должна защитить этого ребенка, и не имеет значения, с чем меня сталкивает жизнь.

Я разглаживаю сумочку. На мне до сих пор та же самая футболка, которую Трэй купил мне на оживленном рынке в Кате, среди лабиринта ларьков и прилавков, и я даже чую слабый запах кокосового масла на коже. Я закидываю сумочку на плечо, беру папку, благодарю адвоката и направляюсь к двери, но замираю на месте, пораженная внезапной мыслью.

Я поворачиваюсь к Гатри и говорю:

– «Проект Невиновности» при университете Британской Колумбии до сих пор борется за отмену его приговора.

– Да, они пять лет трудятся над этим: кто знает, может быть, что-нибудь и получится.

– Что, если он выйдет на свободу?

– Так или иначе, он никуда не выйдет, Рейчел. Независимо от того, отменят ли его приговор, он выйдет только после того, как отсидит свой срок.

Я гляжу на адвоката.

– Но у него нет никаких прав на Куинн. Вы говорили об этом.

– Верно.

– И он не знает о ней. Я просто хочу убедиться, что он не знает, что Куинн Маклин является его дочерью.

– Джебедия Каллен знает лишь то, что Эми Финдли родила ребенка от него и что этого ребенка передали под опеку. У него нет законных возможностей для получения другой информации. А ваша сестра в ее завещании ясно дала понять: она не хочет, чтобы девочка знала, кто ее отец.

Тем не менее меня охватывает леденящее, недоброе предчувствие.

* * *

Площадь в весеннем цвету кажется слишком белой, слишком яркой. Я прикрываю глаза козырьком ладони, пока высматриваю Трэя. Сейчас я нахожусь там же, откуда входила в здание юридической фирмы, но пространственно-временной континуум как будто сместился. Все кажется более резким и эксцентричным.