Свидание - Луиза Дженсен Страница 2

Несмотря на мягкость древнего матраса, который просел под моей тяжестью, ноет плечо. Легонько трогаю его, ощущая кончиками пальцев шероховатость и липкость. С трудом разлепляю ресницы, которые склеились от туши. Сквозь занавески пробивается солнечный луч, и гостевую комнату в доме Крисси, куда я переехала после расставания с Мэттом, заливает мягкое янтарное сияние.

Я сажусь, и голова у меня словно взрывается. Осторожно касаюсь рукой. Шишка. Я что, упала? Вполне возможно. Я всегда была неуклюжей, так и не научилась толком ходить на каблуках. Бережно трогаю ушиб. Волнами накатывает тошнота, кажется, что я падаю. Быстро опускаю руки, чтобы удержать равновесие, и замечаю…

Они красные!

Поднимаю ладони к глазам, изучаю их, точно вижу впервые, и медленно переворачиваю. Пальцы в крови, вокруг ногтей запеклась бордовая корка. Наверное, от раны на голове. Неудивительно, что мне так паршиво. Взгляд скользит по запястьям, и я с тревогой обнаруживаю небольшие круглые отметины. Трогаю правое предплечье. Четыре синяка от четырех пальцев? По размеру они крупнее моих, и, перевернув руку, я нахожу еще один, от большого пальца. Меня удерживали силой. Становится страшно. Оглядываюсь, убеждаясь, что я в комнате одна. Почему я ничего не помню?

Откидываю одеяло и опускаю ноги, как будто собираюсь сбежать. Я пошевелилась слишком быстро. Кажется, матрас подо мной колышется. Закрываю глаза и жду, пока пройдет слабость. В голове работает отбойный молоток. Медленно окидываю взглядом комнату, ища среди своих скудных пожитков что-то необычное. Одежда раскидана. Лифчик болтается на ручке платяного шкафа, колготки скомканы под стулом, на котором кучей навалено белье для стирки. В комнате бардак, но это нормально. Никаких признаков посторонних, на соседней подушке нет характерных вмятин. Провожу рукой по простыне. Холодная.

Шарю по тумбочке, куда – независимо от степени подпития – неизменно бросаю телефон. Обычная мешанина: монетки, носовые платки, журнал «Мари Клер», «Самоучитель по свиданиям» из серии «Божья коровка для взрослых», который мне купила Крисси, – книжка должна была меня повеселить, но кое-какие страницы заставили проливать слезы… А телефона нет. Где сумка? На стуле не вижу. Аккуратно встаю, но даже при моей черепашьей скорости комната кренится, пол уходит из-под ног, я спотыкаюсь и тяжело падаю. Наворачиваются слезы. Сижу, потирая ссадины на коленях.

Тянусь вперед, чтобы собрать вчерашнюю одежду. Теплое зимнее пальто – мокрое и перепачканное. По крайней мере, это объясняет кислый запах. Бутылочно-зеленое платье без бретелек порвано по шву. Кремовый шарф забрызган грязью; перчатки того же цвета исчезли, как и черные туфли-шпильки с серебристыми бантами. Раскручиваю колготки – затяжки и дыры. Слезы текут ручьем, я рыдаю навзрыд и не могу остановиться.

Что произошло? Почему я ничего не помню? Вопрос крутится в голове, и я тут же предполагаю худшее. Меня изнасиловал мужчина, с которым я познакомилась через интернет? По-моему, у меня все-таки не было секса, добровольного или принудительного. Я бы чувствовала.

Так ведь?

Этот вопрос ошеломляет. Изнутри поднимается желчь, горло щиплет, рот наполняется слюной. Едва успеваю добежать до ванной и забрызгиваю унитаз рвотой. Малейшее движение отдается болью в голове, мышцы живота сокращаются от спазмов. Наконец худшее позади. Сидя на коленях, выпрямляюсь, отрываю кусок туалетной бумаги и вытираю рот.

Меня трясет. Я дрожу так сильно, что стучат зубы. Кафель ванной леденит босые ноги. Поднимаюсь. У меня как будто совсем нет костей. Парализованная страхом, на секунду замираю, вспоминая вчерашний вечер, однако в памяти не сохранилось ничего, кроме мигающих огней и буханья басов. Бессильно склоняю голову, словно она слишком тяжелая для шеи. Такая слабость, что надо бы лечь, но отвратительный вкус во рту и желание почистить зубы гонят к раковине. Протягиваю руку за зубной щеткой и задумываюсь, не уничтожу ли улики. Какие улики? Вопрос холодный и острый, я гоню его прочь, однако язвительный голос у меня в голове не унимается. Я едва держусь. В надежде, что можно смыть эти болезненные мысли, открываю кран и подставляю дрожащие руки под прохладную струю. Она течет, сначала прозрачная, потом алая, смешанная с кровью, крутится водоворотом и с бульканьем уходит в сливное отверстие. Под ногтями еще что-то темное. Грязь? Кровь? Инстинктивно хватаю щеточку для ногтей и чищу, пока они не становятся розовыми, но все равно чувствую себя грязной. Чистота. Я жажду чистоты. Отряхиваю руки, и мой взгляд скользит вверх, на зеркало.

Собственное отражение вызывает стремительный приступ паники, я отчаянно хватаю ртом воздух. Говорю себе, что это кошмарный сон.

Нет, не сон.