Страшный человек - Сергей Протасов Страница 2
Страшный человек - Сергей Протасов читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
— Хватит! Ни слова больше! — неожиданно для себя закричал Титов. Размягченное алкоголем воображение повторяло за рассказчиком картины реалистичнее документального кино, с запахами, жарой и желтой пылью. — Так нельзя, они же люди!
Несколько минут шли молча.
— Далеко еще? — запыхавшись, спросил Александр.
— Почти пришли. Ты давай не шуми в подъезде, расшумелся, у меня соседи нервные, чуть что — в полицию звонят.
Казалось, все жильцы дома спят и весь район спит. Добрые люди отдыхали перед суетой надвигающегося рабочего дня. В свете уличного фонаря, пробивающегося сквозь прорванные газеты, наклеенные на стекле кухни, сидели два темных человека. Они тихо говорили, тихо наливали и пили из бесшумных пластмассовых стаканчиков.
— Через год меня снова ранило. Решил — всё. Довольствие не платят месяцами, обмундирования нет, оружия не хватает. Командование пьет не просыхая, координации нет, предательство, неразбериха. Двухсотые, трехсотые. Сослался на ранение и после выписки комиссовался к чертовой матери. Поехал добровольцем через Украину в Югославию. Потом снайпером работал в… Да не важно. Много где был. Надоело все. Десять лет на войне, устал я, умер. Ты сам-то в армии был?
— Три месяца на сборах после института лейтенантом.
— Понятно.
— Сколько ты человек убил? Считал?
— Сперва считал, потом бросил. Убивая кого-то, даже врага в бою, ты убиваешь себя. Не сразу всего, а медленно, по частям. Словно каждый раз стреляешь в себя сам. Ежедневно убиваешь себя и стираешь грань между жизнью и смертью, своей и чужой. Уже не различаешь, кто где, кто жив из нас, а кто убит. Какая разница, зачем воюешь, когда ты сам уже мертв? Смотришь в оптику и не знаешь, ты в него прицеливаешься или он в тебя? Непонятно. Потом выстрел — и оба попали. Потом мне та девочка приснилась. Помнишь, которая в Айраке? — боевик низко наклонил голову, казалось, он плачет. — Хватит, говорит, Саша, довольно с тебя крови. Это пару месяцев назад было. Я собрался и рванул. Теперь здесь, в вашем городе, где меня никто не знает. Здесь мой корешок жил до войны, его убили. Давно уже. Ладно, не переживай, я в порядке, она мне больше не снилась с того раза. Ушла на небо. Теперь вот средства к сосуществованию заканчиваются. На работу пытаюсь устроиться, деньги-то нужны. У тебя нет знакомых, кто бы мог помочь?
— С работой?
— Ну да.
— Не знаю, а ты что делать умеешь, кроме, ну…
— Я все могу, ты скажи, что надо.
— Подумать надо. Пора мне, Миша. Кстати, ты себя Сашей назвал. Показалось? Ну ладно, пусть показалось. На работу скоро бежать, нужно себя еще в порядок привести. Я зайду на следующей неделе. Давай, хороших тебе выходных!
— Выходных? А, ну да, сегодня же пятница. Я счет времени потерял, — вздрогнул Михаил.
Начало седьмого утра, за окном уже светало. Титов шел домой по пустым улицам, зябко завернувшись в куртку. По пути с ним поравнялась машина ППС и ехала некоторое время параллельно, сопровождая. Двое полицейских, напоминающих Швейка в исполнении Йозефа Лады, улыбаясь, рассматривали через стекло одинокого опрятного господина и о чем-то переговаривались. «Мешков награбленного у меня с собой нет, одет чисто, не шатаюсь, — он хмуро посмотрел на полицейских и равнодушно отвернулся. — Документы в порядке, проезжайте ребята, тут вам не обломится. Хороший парень этот Миша, может оказаться полезным. Он меня не знает, где живу — не знает. За деньги, я думаю, готов на многое, да и дорого не запросит. Может оказаться полезным». Полицейские, словно разгадав мысли прохожего, прибавили газа и уехали.
Получается, удачно он накануне поссорился с Варей.
Большое преступление, как правило, начинается с замысла. Опустим бытовую пьяную поножовщину. Человек, всерьез планирующий и подготавливающий убийство, — уже убийца, хотя бы перед собственной совестью. Следующий шаг — осуществление задуманного — делает его виновным и перед людьми, и перед законом.
Всё просто. Подойдя к черте и заглянув за нее, нельзя не содрогнуться, но, закрыв глаза, человек переступает черту, отделяющую его от честных людей, и вступает в общество преступников. Потом придется уповать на неуязвимость и оправдывать себя в собственных глазах. Многое можно себе доказать, можно постараться забыть, только вернуть ничего нельзя — шага назад не бывает. Разве попробовать стереть эту черту совсем? Растоптать ее, размазать, разорвать, перепутать правду с ложью, закон с преступлением, смешать правых и виноватых. Обоснование? Обстоятельства, которые всегда сильнее, порядки, которые не нами установлены.
Титова влекла не обида, а справедливость, как он ее себе представлял. Искаженная теория естественного отбора в каком-то смысле. Ему всегда было интересно понять, как считающий себя адекватным человек, сознательно идущий против закона, объясняет себе свое намерение. Ведь не может же так быть, чтобы он, этот человек, совсем не страдал, не переживал или не сомневался? Страх за свою бессмертную душу, наверное, ему не известен, но как минимум опасение, что все однажды раскроется? Должно же быть что-то?
Теперь он сам идет в этом направлении по четной стороне улицы Проектируемый тупик, ищет дом одиннадцать на противоположной стороне. Сегодня, средь бела дня, улица, плотно застроенная панельными пятиэтажками, выглядит обычно, то есть совсем не зловеще, как несколько дней назад, когда он сюда попал впервые.
Конечно, той ночью он был здорово нетрезв, и нетрезвость сгущала и без того густую темноту района. Однако гуще, чем сгустившаяся темнота, казался ему силуэт идущего впереди нового знакомого. Должно быть, сам нечистый подослал к Александру Титову этого опасного господина, чтобы помочь разрешиться от разрывающего грудь, пугающего бремени. Подал знак и открыл плотину. А может быть, кингстоны. Или и то и другое. Вся ситуация сложилась таким образом, что бездействовать дальше ему казалось непростительным.
Синие номера домов незримо толкали Александра к цели, они подгоняли его, переставляли ноги. Вот девятый дом, вот и одиннадцатый. Грязно-серая коробка, безликая, как плакатный образ строителя коммунизма на солдатском плацу. Дальше хода нет, пришел. Он остановился. «Может быть, не сегодня? — трусил Титов, понимая, что никогда не будет полностью готов. — Допустим, завтра, когда окончательно настроюсь, когда перестанет трясти». Что-то внутри вдруг толкнуло его вперед, он нехорошо улыбнулся, то ли сожалея о прошлой жизни, то ли приветствуя новую, незнакомую, и решительно пересек улицу, преступив заодно и черту.
Низко склонив голову прикрытую капюшоном толстовки, Титов прошел через сканирующие взгляды старушек, сидящих двумя рядами на лавках друг напротив друга. Несколько ступенек вверх и направо. Дверь квартиры номер два на первом этаже оказалась заклеенной полоской бумаги с подписью и печатью. Опечатана? Он тупо уставился на бумажку, пытаясь прочитать надпись, но буквы издевательски плясали и выпрыгивали. Тяжелый дух подъезда вкупе с волнением не давали сосредоточиться.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии