Тотальный контроль - Дэвид Бальдаччи Страница 19

Сидя на краю кровати, мужчина разделся до трусов. Солнце еще не взошло. У него было сильное мускулистое тело. На левом бицепсе свернулась татуированная змея. Три упакованные сумки стояли наготове около двери спальни. Американский паспорт, кипа авиабилетов, деньги и документы ждали его, как и было обещано. Они находились в маленькой кожаной сумочке, лежавшей поверх больших дорожных сумок. Ему придется снова изменить имя, не впервые, впрочем, в его заполненной преступлениями жизни.

Больше он не будет заправлять самолеты топливом. Ему теперь не нужна работа. Электронный перевод денег на оффшорный счет был подтвержден. Сейчас он получил богатство, которое всю жизнь ускользало от него, несмотря на все старания. Хотя за ним тянулся длинный след преступлений, его руки все же дрожали, когда он снимал шиньон, овальные черепахового цвета очки и темные контактные линзы. Хотя, вероятно, пройдут недели, прежде чем кто-нибудь поймет, что произошло, в его профессии всегда надо готовиться к худшему. Поэтому следует уносить ноги и как можно дальше. Он был готов к этому.

Память вернула его к недавним событиям. Избавившись от содержания пластикового контейнера, он выкинул его в воды Потомака. Там его никогда не отыщут. Отпечатков пальцев и других физических следов он не оставлял. Когда обнаружится его связь с крушением самолета, он будет уже далеко. Более того, имя, под которым он последние два месяца скрывался, заведет их в полный тупик.

Он и раньше убивал, но, разумеется, не так обезличенно и не в таких крупных масштабах. Он всегда находил повод для убийства, если не сам лично, то по заказу того, кто его нанимал. На этот раз количество убитых и полная анонимность вызвали боль даже в его ожесточенном сердце. Он не задерживался, чтобы узнать, кто сел на борт самолета. Ему за эту работу заплатили, и он сделал ее. Он будет тратить находившиеся в его распоряжении огромные суммы денег и забудет, как он их заработал. Ему казалось, что для этого потребуется не так уж много времени.

Он сел перед маленьким зеркалом, стоявшим на столике в спальне. Новый костюм, не идущий по элегантности ни в какое сравнение с одеждой, которую он только что сбросил, висел на двери. Он сложил руку чашечкой и низко нагнул голову, сосредоточенно вставляя контактные линзы, которые сообщат его едва заметно карим глазам ярко-голубой цвет.

Он встал, чтобы посмотреть на результат в зеркало, и почувствовал, как прямо в затылок уперлось продолговатое дуло «Сиг П229». Его восприятие обострилось до предела. Так бывает, когда человека охватывает панический страх. Он заметил, что глушитель почти удвоил длину компактного 9-миллиметрового пистолета.

Почувствовав прикосновение холодного металла к коже, увидев в зеркале отражение темных глаз и решительно сжатого рта, он впал в полную прострацию, длившуюся не больше секунды. На его лице часто появлялось подобное выражение перед тем, как он убивал. Отнять жизнь у другого человека было для него серьезным делом. Сейчас же он наблюдал в зеркале, как на другом лице отражались те же ритуальные эмоции. Затем увидел с растущим удивлением, как на лице того, кто вот-вот убьет его, появился гнев, переходящий в неподдельное отвращение. Перед убийством он подобных эмоций не проявлял. Глаза жертвы, следившей за тем, как сжимается палец на спусковом крючке, расширились. Его губы зашевелились, чтобы произнести что-то, вероятно, ругательство, однако слова не успели сорваться с губ: пуля вышибла его мозги. От удара тело качнулось назад, а затем подалось вперед и рухнуло на маленький столик. Убийца затолкал обмякший труп лицом вниз в небольшую щель между стеной и кроватью и разрядил оставшиеся одиннадцать пуль из магазина «Сиг» в верхнюю часть туловища уже мертвого мужчины. Хотя сердце жертвы больше не качало кровь, пятна темного цвета величиной с монету в десять центов появились у каждого пулевого отверстия, точно это били крохотные фонтаны нефти. Автоматический пистолет приземлился рядом с телом.

Стрелявший спокойно вышел из комнаты и задержался лишь для того, чтобы сделать два дела. Сначала он сгреб кожаную сумочку с новым удостоверением личности убитого. Затем в коридоре нажал кнопку на стене, включив кондиционер на полную мощность. Через десять секунд входная дверь квартиры открылась и закрылась. В квартире воцарилась тишина. В спальне бежевый ковер быстро приобретал отвратительный темно-красный цвет. Вклад в оффшорном банке будет доведен до нуля и закрыт в течение часа, поскольку деньги их владельцу больше не понадобятся.

* * *

Еще не было семи утра. За окном темно. Сидя за кухонным столом в поношенной домашней одежде, Сидней Арчер медленно закрыла глаза и еще раз попыталась убедить себя, что это лишь кошмар и ее муж жив и вот-вот войдет через парадную дверь. С улыбкой на лице, подарком для дочери под мышкой. Жену он поцелует долгим успокаивающим поцелуем.

Когда она открыла глаза, ничего не изменилось. Сидней посмотрела на часы. Эми скоро проснется. Сидней только что говорила со своими родителями по телефону. Они приедут в девять, чтобы отвезти малышку к себе в Гановер в Вирджинии, где она останется на несколько дней, пока Сидней соберется с мыслями после случившегося. Сидней съежилась от страха, думая о том, что ей придется рассказывать о катастрофе, когда дочь подрастет, придется еще раз пережить много лет спустя ужас, который она испытывала сейчас. Как объяснить дочери, что ее отца не стало только потому, что с самолетом произошло немыслимое, унесшее двести жизней, в том числе и человека, который дал ей, Эми, жизнь.

Родители Джейсона умерли много лет назад. Будучи единственным ребенком, он принял семью Сидней как свою собственную, и они с радостью приняли его. Два старших брата Сидней уже звонили, предлагая помощь, выражая соболезнования, пока наконец тихо не расплакались.

Компания «Уэстерн Эйрлайнс» предложила доставить Сидней в маленький городок, возле которого произошла катастрофа, но она отказалась. Ей была невыносима мысль, что придется находиться вместе с членами семей других жертв катастрофы. Она представляла, как они все молча садятся в длинные автобусы, не в силах посмотреть друг другу в глаза, уставшие, издерганные, их слабые нервы в любой момент готовы сдать от пережитого шока. Бороться со сложными чувствами неверия, горя и печали было бы ужасно среди людей, которые тебе не знакомы, но испытывают те же самые мучения. Прямо сейчас утешать людей, испытывающих то же горе, ей совсем не хотелось.

Она поднялась наверх, прошла по коридору и остановилась около спальни. Когда она прислонилась к двери, та наполовину открылась. Комната, все знакомые предметы, каждый из них сам по себе был уникален в памяти, тесно связавшей ее жизнь с Джейсоном. Ее взгляд наконец остановился на неубранной постели. Она не могла поверить, что той утренней встрече перед полетом Джейсона суждено стать последней.

Она тихо закрыла дверь и направилась по коридору к комнате Эми. Ровное дыхание дочери действовало успокаивающе, особенно сейчас. Сидней села в плетеное кресло-качалку возле кровати на колесиках. Ей с мужем недавно удалось убедить свою дочь перейти сюда с детской кроватки. Потребовалось много ночей подряд спать на полу рядом с малышкой, пока она не привыкла к новому месту.