Точка обмана - Дэн Браун Страница 18

Ему было неприятно так долго держать собственных сотрудниковв неведении, но секретность в этом деле казалась жизненно необходимой. СтеныБелого дома были слишком ненадежным препятствием для распространения секретов.

Харни вошел в приемную Овального кабинета и приветливокивнул секретарше:

— Вы сегодня очаровательно выглядите, Долорес.

— И вы тоже в прекрасной форме, сэр, — вежливо ответила та,неодобрительно оглядывая облачение президента.

Харни понизил голос:

— Попрошу вас организовать мне одну встречу.

— С кем, сэр?

— Со всеми сотрудниками Белого дома.

Секретарша удивилась:

— Со всеми вашими сотрудниками, сэр? Со всеми ста сорокасемью сотрудниками?

— Именно так.

Долорес выглядела смущенной.

— Хорошо. А где их собрать? В зале для пресс-конференций?

Харни отрицательно покачал головой:

— Нет. Давайте сделаем это в моем кабинете. Секретарша несмогла сдержать своих чувств:

— Вы хотите видеть всех в Овальном кабинете?

— Да-да, вы правильно поняли.

— И всех одновременно, сэр?

— Почему бы и нет? Назначьте встречу на четыре часа.

Секретарша кивнула, соглашаясь — как соглашаются, чтобыуспокоить душевнобольного.

— Хорошо, сэр. А тема встречи?..

— Сегодня вечером я должен сделать американскому народуважное заявление. И хочу, чтобы мои ближайшие сотрудники услышали его первыми.

На лице секретарши внезапно появилось тревожное, дажеиспуганное выражение, словно она ожидала чего-то ужасного. Она поинтересоваласьпочти шепотом:

— Сэр, не хотите же вы сказать, что отказываетесь отдальнейшей борьбы за второй срок?

Харни рассмеялся:

— Ради Бога, только не это, Долорес! Я прямо-таки рвусь вбой!

Секретарша явно не спешила поверить в это. Средства массовойинформации в один голос кричали, что президент игнорирует предстоящие выборы.

Харни весело подмигнул:

— Долорес, все эти годы вы так замечательно, преданно мнеслужили! Но вам придется поработать с таким же упорством еще четыре года.Клянусь, в этот раз мы не покинем Белый дом!

Теперь Долорес смотрела на него так, словно очень хотелаверить его словам.

— Да, сэр. Я обязательно соберу всех. Ровно в четыре.

* * *

Входя в Овальный кабинет, Зак Харни не мог сдержать улыбку:он представил, как все его сотрудники столпятся в этой кажущейся совсемнебольшой комнате.

Знаменитый кабинет за свою долгую историю приобрел множестворазличных прозвищ. Как только его не называли: мужская комната, берлога Дика,спальня Клинтона. Харни предпочитал называть его «ловушкой для омаров». Этоказалось самым подходящим. Каждый раз, когда в кабинет входил новый человек, онмоментально терял равновесие и точку опоры. Симметрия комнаты, ее мягкозакругляющиеся стены, искусно замаскированные двери, отдельные для входа ивыхода, заставляли посетителя ощущать некое подобие головокружения и дажерасстройство зрения. Нередко какой–нибудь важный человек, поднявшись послебеседы с президентом, торжественно пожимал хозяину кабинета руку ицелеустремленно направлялся прямиком в шкаф. Дальнейшее зависело от исходавстречи: президент или сразу останавливал гостя, или же с интересом наблюдал,как тот смущенно пытается выпутаться из затруднительного положения.

Харни всегда считал, что самой важной и эффектнойособенностью Овального кабинета является многоцветный американский орел,вытканный на ковре, покрывающем пол. Левой лапой птица сжимает оливковую ветвь,а правой — пучок стрел. Мало кому из посторонних было известно об однойинтересной детали: в мирное время орел смотрел влево, по направлению оливковойветви. Когда США вступали в войну, он таинственным образом поворачивал головувправо, в сторону стрел. Секрет этого небольшого, но очаровательного трюкаслужил постоянным источником раздумий для всех сотрудников аппарата, посколькулишь сам президент и руководитель хозяйственной части знали, как это делается.Когда пришло его время, Харни с разочарованием обнаружил, что все объясняетсячересчур просто: в подвале в кладовой хранился еще один овальный ковер, и принеобходимости ночью их меняли местами.

Сейчас, взирая на мирно смотрящего влево орла, Харниулыбнулся собственной мысли: а что, если в честь небольшой войны, которую оннамерен развернуть против сенатора Седжвика Секстона, сменить ковер?