Джек Потрошитель. Кто он? Портрет убийцы - Патрисия Корнуэлл Страница 16

Историк искусства и ученица Сикерта доктор Анна Грейцнер Робинс, работающая в университете Ридинга, говорит, что она не представляет, как можно изучать творчество Сикерта и не заподозрить его в том, что он был Джеком Потрошителем. Некоторые из ее опубликованных работ, посвященных творчеству художника, отражают наблюдения, позволяющие проникнуть в загадку этого человека. Похоже, истинное его лицо скрыто туманом, как и фигура Потрошителя. А любые попытки пролить свет на подробности его жизни встречаются поклонниками художника как богохульство.

В начале 2002 года Говард Смит, куратор Художественной галереи Манчестера, обратился ко мне, чтобы узнать, известно ли мне, что в 1908 году Сикерт написал очень мрачную, темную картину и назвал ее «Спальня Джека Потрошителя». В 1980 году картина была пожертвована галерее, и куратор немедленно сообщил об этом доктору Венди Бэрон, получившей профессорскую степень по творчеству Сикерта и написавшей о художнике больше чем кто бы то ни было. «Нам только что вручили в дар две картины Сикерта, написанные маслом», — писал куратор Джулиан Трейхерц доктору Бэрон 2 сентября 1980 года. Одна из них, по словам куратора, называлась «Спальня Джека Потрошителя», масло, холст, 20x16».

Доктор Бэрон ответила мистеру Трейхерцу 12 октября. Она подтвердила, что комната, изображенная на картине, действительно изображает спальню в доме в Кэмден-тауне (Морнингтон Кресчент, 6), где Сикерт снимал два верхних этажа после возвращения в Лондон из Франции в 1906 году. Доктор Бэрон замечала, что дом в Кэмден-таун, по мнению Сикерта, действительно являлся жилищем Джека Потрошителя в 80-е годы XIX века. Хотя я не нашла никаких упоминаний о том, что Сикерт действительно полагал дом № 6 на Морнингтон Кресчент жилищем Джека Потрошителя, художник мог иметь тайное убежище во время совершения серийных убийств. В письмах Потрошителя говорится, что он переехал в ночлежку, которая вполне могла располагаться в доме № 6 на Морнингтон Кресчент. Сикерт поселился здесь в начале XX века, и вскоре в миле от его дома была найдена проститутка с перерезанным горлом.

Сикерт часто рассказывал друзьям о том, что однажды он поселился в доме, хозяйка которого утверждала, что именно здесь жил Джек Потрошитель и что она отлично знает, кто он такой. Она считала Потрошителем болезненного студента-ветеринара, который в конце концов попал в сумасшедший дом. Домовладелица сообщила Сикерту имя серийного убийцы, и художник записал его на мемуарах Казановы, которые он читал в тот момент. Но, несмотря на свою уникальную фотографическую память, он не мог вспомнить имя, а книга исчезла в годы Второй мировой войны.

Картина «Спальня Джека Потрошителя» оставалась в запасниках галереи в течение двадцати двух лет. И эту картину доктор Бэрон не включала в свои исследования творчества художника. Я никогда о ней не слышала. Не знал о ней и доктор Робинс, не знали в галерее Тэйт. Никто из тех, с кем я беседовала, не имел представления об этой картине. И неудивительно. Вряд ли кому-нибудь захотелось бы предавать эту картину гласности. Идея о том, что Уолтер Сикерт мог быть Джеком Потрошителем, «глупа и безнравственна», как заявил племянник художника Джон Лессор. Лессор не связан с Сикертом по крови, поскольку всего лишь являлся родственником третьей жены художника, Терезы Лессор.

Работая над этой книгой, я не сотрудничала с Фондом Сикерта. Ни его руководители, ни кто-либо другой не могли разубедить меня в том, чтобы предать гласности материалы, доказывающие истинность моей точки зрения. Я собирала воспоминания современников Уолтера Сикерта — в частности, Уистлера и двух первых жен художника, — которые никоим образом не были связаны с Фондом Сикерта.

Мне удалось избежать повторяющихся ошибок, которые кочуют из одной книги в другую. Никто из исследователей не счел важной фистулу, от которой художник страдал в раннем детстве, заслуживающей упоминания, потому что ни один из них не представлял, что это было за заболевание и какое влияние оно оказало на психику Сикерта. Должна признать, что была шокирована, когда услышала от Джона Лессора, что фистула была «отверстием в пенисе».

Не думаю, что Лессор понимал, насколько важно то, о чем он сказал. Я была бы удивлена, если бы оказалось, что Деннис Саттон знал о болезни Сикерта больше. Саттон ограничивается сообщением о том, что в детстве Сикерт подвергся двум неудачным операциям «по поводу фистулы в Мюнхене» и в 1865 году, когда семья Сикертов перебралась в Дьепп, бабушка художника Анна Шипшэнкс предприняла третью попытку, показав внука известному лондонскому хирургу.

Хелена в своих мемуарах не упоминает о медицинских проблемах старшего брата, но это неудивительно — откуда бы ей об этом узнать. Маловероятно, что проблемы с гениталиями Уолтера были темой семейных разговоров. Во время операций Хелена была еще совсем ребенком, а когда стала достаточно взрослой, чтобы обратить внимание на половые органы брата, тот вряд ли разгуливал нагишом перед ней — или перед кем-нибудь другим. Сикерт косвенно намекал на фистулу, когда говорил, что приехал в Лондон «сделать обрезание».

В XIX веке фистулы ануса, прямой кишки и влагалища были настолько распространенными, что для их лечения в Лондоне создали специальную больницу — клинику Святого Марка. В медицинской литературе я не нашла упоминаний о фистуле пениса, но этот термин могли ошибочно использовать для описания генитальных аномалий, наблюдавшихся у Сикерта. Слово «фистула» произошло от латинского слова, обозначающего «трубочку». Его используют для описания аномального отверстия или пазухи, которая может вызвать такие уродства, как соединение прямой кишки с мочевым пузырем, или с уретрой, или с влагалищем.

Фистула может быть врожденной, однако часто она возникает в результате абсцесса, который повреждает мягкие ткани и кожу, формируя новый выход для мочи, кала и гноя. Фистулы причиняют человеку сильные страдания, а порой приводят к фатальному исходу. В старинных медицинских журналах мы находим описание чудовищных случаев болезненных язв, испражнения в мочевой пузырь и менструаций через задний проход.

В середине XIX века врачи приписывали возникновение фистул различным причинам: сидению на сырой поверхности, простудам, вызванным поездкой на верхнем этаже омнибуса после тяжелой физической нагрузки, проглатыванию мелких костей, «неправильному» питанию, алкоголю, неудобной одежде, использованию подушек на сиденье, сидячему образу жизни, свойственному людям определенных профессий. Доктор Фредерик Салмон, основатель клиники Святого Марка, лечил Чарльза Диккенса от фистулы, вызванной, по мнению врача, тем, что писатель слишком много времени проводил за письменным столом.

Клиника Святого Марка была основана в 1835 году специально для лечения заболеваний прямой кишки и их «ужасных осложнений». В 1864 году ее перевели в Айлингтон. В 1865 году больницу постиг финансовый крах, когда секретарь сбежал из Лондона, прихватив с собой четыреста фунтов — четверть годового дохода клиники. Излечившемуся Диккенсу предложили устроить благотворительный обед, но он отклонил это предложение. В том же году Уолтера Сикерта привезли в клинику Святого Марка, где его должен был оперировать недавно назначенный хирург, доктор Альфред Дафф Купер. Доктор Купер позже женился на дочери герцога Файфского и был посвящен в рыцари королем Эдуардом VII.