Секта - Микаэль Крефельд Страница 15

Подъехав к Ригсхоспиталет, Томас и Эдуардо выскочили из такси. Перед главным входом стояли машины новостных программ телевидения с параболическими антеннами на крышах. Миновав их, они очутились перед толпой журналистов, которых еле сдерживали полицейские. Завидев нескольких коллег, Эдуардо подошел и спросил, не узнали ли они каких-нибудь новостей. Но они то ли не захотели делиться с ним сведениями, то ли действительно не слышали ничего нового. Кого бы он ни спрашивал, все только мотали головой.

Пока они стояли в толпе репортеров, Томас снова попробовал позвонить Миккелю и снова попал на автоответчик.

– Нет смысла тут толкаться, – сказал Томас и потянул за собой Эдуардо.

– А что ты предлагаешь делать?

Томас понизил голос:

– Посмотрим, нельзя ли проникнуть в больницу через приемную неотложки.

Они пересекли площадку для парковки, обошли вокруг здания и очутились на улице Юлиане-Мариес-вай. Отойдя немного от угла, Томас остановился у ограды, откуда был виден подъезд приемного отделения. У входа стояли две машины «скорой помощи» с открытыми задними дверцами, а сразу за ними – несколько патрульных машин и мотоциклов.

– Думаешь, найдется кто-то знакомый? – спросил Эдуардо, кивая на собравшихся рядом полицейских.

– Вряд ли. И даже если б нашелся, нас туда не пропустят.

– Ты хочешь спросить у них насчет Миккеля?

Томас покачал головой:

– От этого нам не будет большого проку. – Томас прикинул на глаз расстояние до входа в отделение.

– Пожалуй, лучше нам разделиться. Не вернуться ли тебе к главному входу? Может быть, что-то узнаешь и позвонишь мне оттуда.

Эдуардо кивнул:

– Ну а ты?

– А я посмотрю, нельзя ли как-нибудь проникнуть в неотложку.

Проходя по коридору онкологического отделения, Томас миновал пожилого мужчину в кресле-каталке, который смотрел перед собой невидящим взглядом. Когда Томас подошел к выходу, автоматические двери перед ним отворились и навстречу ему вышли две сиделки. Он коротко поздоровался, они улыбнулись в ответ и, не останавливаясь, прошли дальше. Томас терпеть не мог больницы, в особенности тот специфический запах химии, которым было пропитано все вокруг.

По центральному коридору сновали родственники и больничный персонал. Больше всего эта картина напоминала оживленный терминал аэропорта.

Поглядывая на указатели под потолком, Томас старался найти по ним отделение неотложной помощи. Указатели вывели его к лифтам. Томас знал, что на входе в отделение наверняка дежурят полицейские, и ему нужно было придумать, как туда пробраться. Он решил попытаться раздобыть халат на другом отделении, хотя и сомневался, что где-то безнадзорно валяются лишние халаты. Тут он увидел пожилую женщину азиатской наружности, остановившуюся перед мужским туалетом с тележкой, на которой лежали принадлежности для уборки помещения. Женщина сняла и положила на тележку халат, оставшись в майке и брюках. Оторвав от рулона пластиковый мешок для мусора, она вошла в туалет. Когда она скрылась за дверью, Томас бросился к тележке и, толкая ее перед собой, направился к лифтам, на ходу надевая белый халат и голубую пластиковую шапочку, которая нашлась в кармане. Спускаясь на лифте в отделение неотложной помощи, он быстро оглядел себя в зеркале. За исключением приколотого к нагрудному карману беджика с именем и фотографией уборщицы, маскировка удалась; Томас перевернул беджик и приколол его обратной стороной наружу. Лифт остановился, и Томас выкатил тележку в коридор. Перед отделением неотложной помощи спиной к нему стояли двое полицейских, оба были заняты разговором. Томас знал: чтобы пройти мимо них незамеченным, главное – улучить подходящий момент. Тут как раз открылась дверь лифта, и оттуда вышел санитар, кативший перед собой пустую кровать. Томас поспешил к нему, и когда санитар показал свой пропуск, протиснулся с тележкой, помахав беджиком.

– Уж вы дайте мне поскорее пройти, – попросил он с улыбкой. – У нас тут жуткий аврал.

Полицейские ничего не ответили, но посторонились, прижавшись к стене, давая проход Томасу и санитару с кроватью, и те отправились каждый в свою сторону.

Томас с тележкой шел по коридору, в котором царил полный хаос. Спасатели и медицинский персонал везли на каталках вновь поступивших раненых, пытаясь найти для них свободную палату. Повсюду видны были пятна крови: на полу, на стенах, и даже потолок был ею забрызган. Из-за дверей неслись стоны. Томасу хотелось заглянуть в палаты, чтобы отыскать Миккеля, но вокруг было слишком много полицейских и медицинских работников. Поэтому он проследовал с тележкой дальше по коридору, на пути ему встретились двое раненых из числа восточных европейцев, они лежали прикованные наручниками к больничным койкам. Дойдя до последней палаты, дверь которой осталась приоткрытой, он разглядел внутри человека, лежащего под капельницей. Томас осторожно отворил дверь и вошел. Обойдя большую лужу крови, он приблизился к постели. На ней лежал Миккель, у него была перевязана грудь и плечо. Он был бледен, как покойник.

– Миккель, – позвал Томас.

Миккель открыл глаза и повернул лицо к Томасу. Взгляд у него был мутный от морфина. Он встретил Томаса блаженной улыбкой.

– Какого черта ты так вырядился? – спросил Миккель.

– То же самое я мог бы сказать и тебе, – ответил Томас и снял голубую шапочку. – Ты в порядке? – спросил он, переводя взгляд с Миккеля на залитый кровью пол.

– Кровь не моя, – сказал Миккель. – Бандитская. Не думаю, что тот, кто лежал тут до меня, выкарабкается.

– Куда тебя ранило?

– В грудь слева, под самую ключицу. Две пули, в трех сантиметрах от сердца. Доктор сказал, что мне повезло, хотя пока что я этого не чувствую… Чертовски болит.

– А что Дорте? Она знает?

– Уже едет сюда. Сперва ей только надо было пристроить девчонок… соседка согласилась.

Томас кивнул:

– Я могу что-нибудь для тебя сделать?

– Дай попить.

Томас взял стоявшую на столе бутылку и приставил ко рту Миккеля.

– Что, черт возьми, там произошло?

Миккель утолил жажду и, собравшись с силами, сказал:

– Они отстреливались.

– Это и так понятно! Вас там оказалось слишком мало?